– О, я не знаю… в среду у меня тяжелый день… у Полли… мы видите ли по четвергам генеральную уборку делаем.
– Так вы не придете? А, может быть, все же попытаетесь? – настаивал Гонт. – Полли говорила, что вы испекли тот пирог, который она принесла сегодня утром.
– Вам понравился мой пирог? – обеспокоенно спросила она, и в глазах ее при этом появилось такое выражение, как будто она ожидала, что он немедленно скажет:
– Нет, не понравился, Нетти, он был отвратителен, меня от него тошнило, а потом понос прохватил, и поэтому я тебя должен наказать, Нетти, вот придешь, затащу тебя в подсобку и буду мучить и колотить, и щипать, пока у тебя глаза на лоб не полезут.
– Пирог был превосходный, – ласково произнес Гонт. – Он напомнил мне те пироги, которые когда-то пекла моя мама… а это было очень давно.
Гонт затронул наиболее слабую струнку Нетти – она очень любила свою мать, хотя и получала от нее побои, которыми всегда заканчивался вечер, проведенный досточтимой леди в пивнушке за углом, а это случалось нередко.
Тем не менее Нетти слегка успокоилась.
– Вот и хорошо, – сказала она. – Я очень рада, что он оказался вкусным. Но идея, конечно, принадлежала Полли. Она самая добрая женщина в мире.
– Да, – согласился Гонт. – После знакомства с ней я готов в это поверить. – Он оглянулся на Розали, но та все еще увлеченно разглядывала товары. Тогда он снова повернулся к Нетти. – Знаете, я чувствую себя в некотором роде вам обязанным…
– О, нет, – Нетти снова затрепыхалась. – Вы абсолютно ничем мне не обязаны. Поверьте, мистер Гонт, ничем…
– И все же заходите. Я вижу, вы знаете толк в цветном стекле, и к тому же я вам верну коробку из-под пирога.
– Ну… тогда я, наверное, загляну… во время перерыва. – Глаза Нетти говорили о том, что ее уши не верят тому, что слетает с губ.
– Замечательно, – сказал Гонт и тут же отошел, как будто опасаясь, что она вот-вот передумает. Он подошел к мальчикам и спросил, как у них обстоят дела. Они с тайной надеждой, которая слишком явно высвечивалась на лицах, показали ему несколько номеров «Удивительного Рядом» и «Мистера X». А еще несколько минут спустя вышли из магазина не веря собственному счастью и держа под мышками целую кипу вожделенных комиксов.
Не успела дверь за ними закрыться, как ей пришлось открываться снова.
На пороге появились Кора Раск и Майра Иванс. Они огляделись вокруг, и взгляд у них был такой блестящий и алчный, какой бывает у белок в сезон созревания орехов. Первым делом они направились к ящику, где красовалась фотография Элвиса. Наклонившись к интересующим их предметам, они выставили напоказ свои зады шириной в два топорища. Гонт с улыбкой наблюдал за ними.