— Как раз вовремя. — Он не отвечает. — На этот раз они сделали его более грозным, правда? Раньше были фотографии, подчеркивающие его улыбку.
— Он не убивал ее, — говорит Пол, качая головой. — И эта теория с имитатором яйца выеденного не стоит. Ее не просто задушили, ее зарезали! А это совсем другое дело.
— Я слышала, как кто-то говорил по радио, что это из-за того, что он старый и у него уже нет той грубой силы, которая была когда-то. Ему нужно было сначала отключить ее. — Пол недовольно вздыхает. — Благодаря этому твое шоу снова в эфире, не так ли?
Он поворачивается ко мне, уже не на шутку разозлившись.
— Так! И знаешь что? Я рад. Это лучшая программа, которую я когда-либо делал. Я буду защищать ее снова и снова, чем и занимался на протяжении последней недели. — Он высовывает локоть в окно. — Ты нашла, что искала, в моем офисе?
Теперь он смотрит на меня в упор, заставляя объяснить, почему я переступила черту и влезла в его рабочую жизнь.
— А зачем ты солгал обо мне Маккинзи?
Он останавливается посреди улицы. Нетерпеливо сигналит грузовик, а спешащие на работу люди пользуются возможностью и оббегают нас сзади и спереди. Между нами и бордюром проезжает велосипедист и задевает зеркало заднего вида. Мы со всех сторон окружены нашей ложью, нашими подозрениями и нашими секретами.
— Потому что ты моя жена. Ты мать моих детей.
В его голосе столько грусти! У нас есть договор. Это гордиев узел, и я знаю, что подобные узлы нельзя развязать, их можно только разрубить.
— Вчера звонила Ливви. Сказала, что ты неплохо справляешься в «Криминальном времени».
У меня возникает ужасная мысль.
— Я все испортила своим арестом?
— Конечно, и тебя уволят! — насмехается Пол. — Наверняка любого в этом шоу за что-нибудь да привлекали. Не волнуйся.
Он останавливается возле метро, которое засасывает людей через двери.
— У меня деловая встреча: хотим решить, какую позицию должен занять Форвуд в связи с этой неразберихой. У нас как всегда весело. — Он смотрит в окно. — Знаешь, Кейт, я никогда не был счастливее, чем в день нашей свадьбы.
Я открываю дверцу машины и убегаю прежде, чем могу придумать, что на это ответить.
Я вынимаю бесплатную газету из металлического ящика перед ступеньками. С первой страницы на меня смотрит разъяренное лицо Джерри, полицейские с обеих сторон держат его за руки. Его седые волосы растрепаны, кривые зубы сфотографированы под невыгодным углом. Фотографов предупредили, что его приведут для дачи показаний, и они, без сомнения, сделали много кадров. Отлично.
«Взгляд назад» — это заголовок.