Но самое главное, он хранил тысячелетнюю память своего рода, и устанавливал законы существования своих детей и правила взаимоотношений с другими родами. И одним из главных правил было невмешательство в личные и общественные дела тех, с кем древни вошли в контакт. Но у людей было право попросить о помощи, и если цветок считал, что при этом не нарушаются его основные законы, то такую помощь оказывал. Руками и силами духов.
— То есть, — решил я проверить, правильно ли мною понят этот щекотливый момент, — если Клара попросит вас за мной присмотреть или пошпионить, — вы откажетесь?
— Мы уже отказались, — в шуршащем над ухом голоске звучит веселая гордость, — но вот если с тобой случится что-нибудь плохое, и она попросит помочь…
— Имеется в виду, если я сам не смогу попросить о помощи? — осторожно уточняю детали, в таких делах лучше заранее быть в курсе всех возможных ситуаций.
— Ну да, — и не подозревая о моем коварстве, подтвердил дух, — если ты не можешь попросить.
— Так вот, — твердо отрезал я, — только если будет серьезная опасность для моей жизни, а я буду без сознания, разрешаю выполнять её просьбы. Но ни в коем случае не раньше.
Дух молчал почти минуту, потом важно сообщил, что цветок жизни признал мои доводы совершенно справедливыми. Так что насчет вмешательства Клариссы в свою жизнь я мог теперь совершенно не волноваться.
Зато предстояло принять важное решение, имею ли право я сам вмешиваться в очень подозрительные планы кучки старших учеников.
Разумеется, о том, чтобы поделиться своей информацией с временными "коллегами" я не задумывался даже на миг. По многим причинам. И не самой последней была элементарная вредность, а может и крошечная месть за то, что их организация так ловко упихнула меня сюда. Не малую роль играли и размышления этического плана, однако они и на миг не остановили бы меня, касайся дело чьей-то безопасности. Вот только никакой серьезной угрозы жизни или здоровью учеников я пока не видел, и, следовательно, мог с чистой совестью держать свои секреты при себе. И вот это и было основной причиной, по которой я не хотел раньше времени афишировать договор с духами. Возможность подольше не давать ковену никаких объяснений, а Клариссе никаких обещаний.
Вот и получалось, что мне оставался единственный выход — следить за шустрыми учениками и в случае крайней необходимости попытаться их остановить.
И это было самым печальным в моем нынешнем положении. До этого дня я каждую ночь, убедившись, что школа уснула, уходил зеленым путем в замок, благо, мой дом стоял в дальнем углу школьного сада. И кустик духов, своего рода портальный маячок, тщательно упакованный в высокую корзинку, был, кроме пояса с оружием, основным багажом, с которым я вступил впервые на территорию школы магов.