Обсуждая веред ужином с магами все возможные повороты предстоящих событий, и уговариваясь об условных сигналах, я забрал у Руна одну половину парного амулета связи, вторую оставив у Олли. И теперь, отойдя в самый темный и укромный уголок пустынного приемного зала, посылаю магине первый сигнал.
— Ну что? — немедля отозвался ее голосок.
Сообщив все, что услышал от повара, на всякий случай приказываю ученикам не пить ничего подозрительного и возвращаюсь в пиршественный зал.
Как раз вовремя, чтоб рассмотреть выход хозяек дома на балкон, где уже сидят в уголке мои маги. Первой вышла Артемия, все также закутанная в теплый платок, приветственно кивнула толпе авантюристов и села в центральное кресло, уступив место у перил невысокой девушке, показавшейся мне в первый момент неказистой и угловатой.
Еще успела мелькнуть ехидная мысль, ну и что такого нашел в ней наивный ученик?!
Но тут она улыбнулась, и я понял, что.
От госпожи Камиры исходил почти осязаемый мощный поток чувственного женского обаяния, мгновенно подавляющий всякие трепыханья разума и ставящий на дыбы самый главный человеческий инстинкт. Её улыбка звала, манила, обещала и дарила неземное блаженство и все мужчины, находящиеся в зале, устремили к девушке жадные взгляды и помыслы.
Отовсюду неслись восхищенные свистки, причмокивания, одобрительные выкрики. Восхищенно охнул рядом со мной повар, потрясенно уставившийся на покорившую всех с одного взгляда девицу.
Хотя, судя по приветственным крикам, некоторые из наемников уже были с ней знакомы.
И как же они тогда смогли отпустить её от себя, не схватить, не утащить в самую дальнюю берлогу и не защищать от всех на свете круглыми сутками?
Любознательность разума плеснула холодной водичкой на мое восторженное оцепенение, а мелькнувшее понимание истинной причины такого всепоглощающего обожания вывело из несвойственной мне эйфории.
Не сводя умиленных глаз с усаживающейся рядом с матерью прелестницы, поворачиваю один из лепестков в модифицированном магистрами амулете, который я ради безопасности ношу на предплечье.
И словно выныриваю на свет из воды. Вокруг так же пускают голодные слюни отчаянные парни, на балконе млеет от счастья очарованный хозяйской дочерью Тур, а рядом с ним тихо тает Рун.
Госпожа Камира все так же обворожительно улыбается, и ради справедливости нужно признать, что эта улыбка, одновременно лукавая, манящая и чуть застенчивая неимоверно красит девушку. Однако не настолько, чтобы я хоть на миг забыл ради нее о собственной жене. А ведь минуту назад про Ортензию я и не вспоминал, собравшись бежать на край света ради этой ошеломительной улыбки, чуть раскосых черных глаз и узкого смугловатого личика.