Лестница закончилась таким же узким каменным коридором, мягко, но неуклонно ведущим куда-то вниз. Вскоре, по тому странному постоянству, с каким мое правое плечо все время задевало стену, я осознал, что коридор ввинчивается вниз пологой спиралью, и порадовался, что вовремя принял пилюлю кошачьего зрения. Никаких источников света не было и в помине, и, судя по отборному мату, доносившемуся от идущих впереди, им приходилось вовсе не сладко. Страх не лучший помощник, а избавиться от него, шагая в полной темноте в неизвестность, способен далеко не всякий.
Вскоре мы наткнулись на первою жертву темноты и боязни замкнутого пространства, вжавшийся в стенку крупный мужик трясся как сухой листок на ветру и оторвать его от камня могло только что-то гораздо более страшное, чем темнота. Идущий передо мной наемник, натолкнувшись на неожиданное препятствие, вздрогнул и ругнулся, а почувствовав под ладонями трясущееся тело, отвесил бедолаге смачный шлепок. Но тот даже не застонал, принимая плохое, как заслуженную замену худшему.
Вот, гархай, нянька я, что ли, всем этим идиотам, так доверчиво ринувшимся на сладкие обещания, ругал я себя и все-таки шарил по поясу в поисках спичек. Шуршанье волшебных палочек зажгло в глазах мужика, в которого мы уже уперлись, безумную надежду, а бледный огонек исторг из его груди восторженный вздох. Наверняка бедолаге уже казалась, что света не осталось во всем мире и ему придется все оставшиеся дни бродить в кромешной мгле.
— Харг, — сурово приказал я повару, — дай этому красавцу полу своей куртки, пусть идет за тобой, а то тут его запинают.
— А я тебя знаю, — довольно сообщил повар нашему новому компаньону, — ты же обозник из Залеса, вот, хватайся.
И сунул в руку мужику конец неизвестно откуда вытащенного полотенца. Тот немедленно вцепился в него как тонущий в спасательный бурдюк, какие останские мореходы возят на своих суденышках.
Спичка погасла, и я протиснулся мимо мужика, намереваясь продолжить путь, но меня снова остановил дрогнувший голос Харга.
— Тар… а может… мне тоже за что-нибудь тебя держать? Ну… так, на всякий случай.
— Держи, — стараясь не хихикнуть, подаю повару перевязь от кинжала, намотав второй конец на кулак.
Повесив на пояс снятые с бандита ножны с трофейным кинжалом, я не стал выбрасывать перевязь, втайне надеясь, что смогу передать ее вместе с оружием кому-то из учеников. Вот и нашлось ей применение.