— О да! — взволновался старик. — Особы царственного дома, члены Государственной думы — все приходили. Помню, как-то нанес визит военный министр Сухомлинов с женой. Она, такая представительная, с высокой грудью, приезжала с ребенком.
— Бюст украшает женщину. А еще? Напрягитесь. Конечно, я понимаю — подводит память, но надежда есть — в Америке генная инженерия делает чудеса. Одной старухе-миллионерше подсадили ген молодого шахматиста, так у нее с памятью случилось что-то феноменальное: помнит дебюты всех партий, сыгранных на шахматном турнире в Харькове в 1938 году. Шахматист-то оказался наш, эмигрант… Скажите, вам не приходилось иметь дело с изделиями из хрусталя, украшенными драгметаллами?
— Приходилось. Время расцвета — рубеж столетия, мастера были из Вологды, Барнаула, Одессы, — воодушевился искусствовед. — Иной раз такое приобреталось, что собирался весь двор. Ну конечно, каждый раз экспертиза. Карл Фаберже никогда не отказывал. А уж его-то изделия!..
— Карл — это интересно, — подхватил Николай, опасаясь, что старик с ювелира перескочит на кого-нибудь другого. — Фаберже. У него была семья. Все жили в Петербурге?
— Тогда у всех были семьи, — тихо загрустил хозяин комнаты. — Взять тех же Фаберже. В Риге проживал дед по матери, профессор живописи Карл Югштедт. Бабушка по матери Мария Луиза Эльснер, урожденная Фабрициус, была родом из Валки… А как его жену звали?.. О, есть-таки еще память! Августа Юлия Якобе.
— Стоп! — прервал его Николай, заметив, что глаза старика приобретают безумный обезьяний блеск. — Вернемся от Августы Юлии к драгизделиям. Известно, что настоящими шедеврами были пасхальные хрустальные яйца. Попробуем разобраться. Итак, настали дни незаконного, совершенного на немецкие деньги переворота. Они же — десять дней, которые потрясли мир, или дни священного пролетарского гнева. На вкус и цвет, как известно, товарища нет. Куда же делись эти хрустальные безделушки?
— Помню, как Карл уехал в Ригу, — снова теряя нужную гостю нить, продолжил старик. — Его любили, нашлись желающие помочь, сделали ему загранпаспорт.
— Фальшивые документы лучше всего делают за рубежом, в Тбилиси, — охотно поделился своими сведениями Николай и тут же направил искусствоведа снова на нужный путь: — Ценности он все, конечно, прихватил с собой?
— Ясное дело, прихватил. Как только стали у всех все отбирать, так он все перевез в Латвию.
— Отлично. А не ходили слухи — что-то оставлено в городе, скрыто, так сказать, до лучших времен от экспроприаторов? Я имею в виду этих ужасных, перепоясанных пулеметными лентами матросов. Не было таких разговоров?