«Что-то мертвецы в последнее время повально воскресают», - отрешенно подумал Альбус. - «Постойте, если он жив, то Сириус…, но ведь сам он признался, кричал: «Я убил их»… А раз Питер жив, но прячется, значит… Ну конечно, анимаг, это все объясняет», - размышления Дамблдора прервал громкий шепот свежевоскресшего:
- Всем сидеть тихо, гаденыши! - дети, перепуганные внезапной трансформацией крысы во взрослого злобного дяденьку, робко жались к Биллу.
- Мне нужен только он, - Питер схватил в охапку «Гарри Поттера» и начал отступление в сторону входной двери, держа детей на прицеле палочки, - а вам лучше побыстрее забыть обо всех событиях это утра. Обливиэйт! Вы никогда не видели Гарри Поттера и крысы, превращающейся в человека. И запомните, детки, - суровый взгляд в сторону близнецов, - никогда не обижайте домашних животных!
Питер уже отворил входную дверь, когда сверху послышался голос приближающейся Молли:
- Билл! У вас все в порядке? Почему так ти… Питер? - женщина второй раз за день опустилась без сил на пол.
- Обливиэйт, Молли! Ты не видела ни меня, ни Поттера. У тебя дети в школу опаздывают, - сказал он, уже выскальзывая за дверь.
- Билл, Чарли! Вы почему до сих пор тут? - послышался приглушенный дверью голос миссис Уизли.
А Питер уже во всю прыть несся к дороге. Достигнув антиаппарационного барьера Норы, начинающегося сразу за калиткой, он на ходу задрал левый рукав мантии, явив взору Альбуса темную метку. Сомнений в том, кто на самом деле предал родителей Гарри, в этот момент не осталось. Петтигрю зашептал, прижав к метке палочку: «Господин, у меня Поттер!». Спустя несколько секунд, змея пришла в движение, метка запульсировала, и Питера вместе с Альбусом затянуло в водоворот аппарации.
* * *
Глава десятая - какой же еще ей быть после девятой?
* * *
Лирическое отступление, вызванное влиянием аппарационной перегрузки на детское тело.
Как часто нам приходиться жалеть о том, чего мы сами добивались...
(У. Шекспир)
Альбус почувствовал себя безгранично уставшим, ощутил, несмотря на пребывание в теле младенца, весь груз прожитых лет. А еще, и это самое главное, полнейшее равнодушие к тому, что сейчас ему вновь предстоит встретиться с Томом, которому уже известен факт существования поддельного Гарри Поттера. Дамблдора утомили невероятные события последних дней, череда бесконечно сменяющихся лиц и декораций, он устал разочаровываться в людях и натыкаться носом на свои ошибки. Альбус вдруг отчетливо понял, что всю жизнь следовал идее, от которой официально отрекся в ранней юности. Ради общего блага он взял на себя полномочия вершить судьбы других людей, направляя и принимая решения за всех. А теперь он расплачивается за свою самонадеянность, на собственной шкуре ощущая всю прелесть положения пешки в играх титанов.