Господи, они же цветут чуть ли не в июне! Теплым был не один лишь воздух, прогрелась и почва! Но при всем том благоденствии на меня навалилось другое бедствие — арианэ.
Пока было холодно и промозгло, идущая впереди русалка о себе не напоминала. Теперь, видимо, собралась с духом решить некоторые насущные вопросы в моем отношении.
Обо всем по порядку…
Начало смеркаться, когда зять скомандовал давно лично мною ожидаемое:
— Привал!
Не знаю насчет остальных, а я уже совсем ничего не хотел. Ни-че-го! Ноги не держали, спина ныла, сил не осталось вовсе… Кое-как помог хлопцам поставить палатку и собрать хворост, которого здесь не так и много.
Можно было еще набрать камыша, его-то как раз по берегам болот полным-полно, да он, к сожалению, горит жарко, но слишком быстро. Ни обогреться, ни еды сварить. Так что работа на стоянках находится всем.
Кашеварила арианэ в компании следопыта. Одну русалку готовить еду мы не пускали — кто ж знает, чего она туда подсыплет!
Зловещая пасть ночи беззвучно пожрала жалкие остатки света, схлопнувшись на заходящем солнце. Даже луны и звезд на небе, покрытом низким пологом туч, не было. Жутковатая непроглядная тьма, прорезаемая нашим костром, навевала беспокойство и тревогу.
Еле-еле отогрелся у костра в сменной сухой одежде, да и то скорее за счет горячего грога. Терпеливо выслушав обычную порцию солдатских баек, отправился в нашу с Кондрадом палатку. Гудящие от усталости ноги обязывают, знаете ли. Есть что-то здоровое в том, чтобы умотаться за день и ничего не чувствовать — только желание прислониться и заснуть, хоть бы и стоя. Подложив свой сидор в изголовье, улегся и упал в сновидение…
В дверь моей комнаты проскользнула Иалона. Она была в том самом платье и плаще «инкогнито». На лице маска. Я протянул ей руку. Она прикоснулась ко мне осторожно, даже опасливо, но вскоре расслабилась.
— Позволь мне поцеловать тебя, не снимая маски.
Она молча кивнула, опуская огромные сияющие глаза.
Ее губы были теплыми и мягкими. Я осторожно касался их языком, медленно разогревая желание. Потом углубил поцелуй, прижимаясь теснее. Гладил пальцами по лицу, запускал руки в светлые локоны, изо всех сил притискивая ее к телу. Ощущал прохладу бесчувственного бархата маски, атлас нежной кожи, летящий шелк и трепет ресниц.
Она погладила мою спину и неумело сдернула рубашку, в чем я ей помогал с бешеным энтузиазмом. Потом слегка неуверенные пальчики прошлись вдоль позвоночника, переместились на талию и неожиданно сильно вцепились в пряжку ремня, начиная теребить завязки штанов, чтобы освободить меня от лишней одежды. Я подчинялся ее властным движениям, млея от удовольствия.