— Топор! — внезапно сказал ему поп. — Все дело в топоре.
— Это как? — удивился хунгар.
— Как, как? — возмутился Миша. — А вот так — сам смотри!
Стефан отвернул голову от Илейки и сразу же обратил внимание на посторонний предмет, который не должен был бы быть частью человека. Обычно топоры носят в подвязанном виде где-нибудь на поясе или в заплечном мешке. Но Илейко носил его в спине. Как какой-нибудь государев стражник во время беспорядков. Но в отличие от последних, как правило, достаточно мертвых после этого, лив был жив и не выглядел больным больше, нежели утром минувшего дня.
Вот топор казался подозрительным. В самом деле, он не был частью реальности. Во всяком случае, наблюдать его можно было, только старательно отвернувшись и делая вид, что смотришь куда-то вдаль.
— Миша! — закричал Стефан. — Отвлекай бугаев!
Поп, без дальнейших объяснений поняв, что от него требуется, прыгнул демонам в объятья. Те дружно попытались вцепиться в него, но Миша так же легко отпрыгнул. А бесы чуть попятились назад, влекомые за хвосты (все-таки хвосты!) Илейкой.
Стефан сделал обходной маневр за пределами световых пятен от свечек и зашел ливу за спину. Действительно, призрачный топор имел место быть воткнутым в позвоночник в районе поясницы. Хунгар, недолго думая, попытался ухватиться за рукоять, но с таким же успехом можно было поймать солнечный зайчик. Топор в руки не шел, хоть тресни. Он не был действительностью, но все-таки был!
Удрученный Стефан вернулся к попу, который, забавляясь, показывал неприличные для бесов жесты, а именно: он крестил воздух перед собой и перед их мордами, изображал махание кадилом и даже полушёпотом пропел "Отче наш". Бесы отчаянно бесились.
— Попробуй ты, — сказал ему хунгар и, когда Миша повторил обманный маневр рыцаря, скрывшись во тьме, широко размахнувшись, ударил ближайшего к нему монстра подхваченным у перевернутой скамьи деревянным дрыном. Тому это не понравилось, хотя дубина прошла сквозь голову твари, как сквозь туман. Через некоторое время вернулся обескураженный поп и без обиняков приложился колом по начавшему терять свою былую активность бесу. Стало понятно, что и ему не удалось извлечь посторонний предмет из спины товарища.
Оба, поп и рыцарь, использовали свои дубины, как могли, с наибольшим эффектом. Они, нанося ими удары с обеих сторон по жутким мордам, удивлялись, каким же образом Илейко может сдерживать рвущихся тварей — резонанс от встречи с чуждыми этому миру образами все так же оставался минимальным.
— Эх, сюда бы осиновые колья! — сокрушался Миша.