— Противотанковые гранаты — к бою!
В темноте не видно было, кто где дрался, слышались только взрывы гранат, пулеметные очереди, треск автоматов. В разных местах вспыхивал яростный клич: «Смерть фашистским гадам!»
К полуночи атаку удалось отбить, в тот день восьмую и последнюю по счету. В ожесточенном бою пал смертью храбрых любимец Куникова, его адъютант Леонид Хоботов, прошедший вместе со своим командиром боевой путь от Дона до Малой земли. В самый опасный момент, когда враг атаковал командный пункт с тыла, Хоботов с группой автоматчиков врезался в гущу фашистов, рвавшихся к блиндажу, бросил гранату и из автомата косил гитлеровцев. Вражеская пуля пробила сердце отважного комсомольца.
На третьи сутки кровопролитного сражения стало не хватать продовольствия, боеприпасов. Разыгравшийся шторм не давал катерам возможности причалить к берегу. Попытка сбросить грузы с самолетов также не удалась — ящики разбивались о каменистый грунт. С большим трудом приходилось собирать то немногое, что уцелело.
Кончились запасы воды. Особенно страдали от жажды тяжелораненые, ожидавшие отправки на Большую землю. Куников шел к ним, подносил к запекшимся губам бойцов полупустую флягу. В эти особенно тяжелые часы в блиндаж командира вбежал с перевязанной головой пулеметчик Потеря, он сообщил:
— Товарищ майор, катера прорвались, уже разгружаются!
— А вода есть?
— И воду доставили.
— Ну, раз воду и боеприпасы получили — все в порядке.
Вскоре десантники снова услышали знакомую «дробь» легендарного пулемета в руках Павла Потери, бойца с донского хутора. На правом фланге, у школы, он участвовал в отражении семнадцати атак гитлеровцев.
Поврежденный осколком бомбы, засыпанный землей, пулемет пролежал до мирных дней. Его откопали фронтовики-малоземельцы и отправили в Ленинград, в Центральный военно-морской музей.
От разрыва той же бомбы Потеря получил тяжелую травму. Его эвакуировали в госпиталь.
Прибывшие воинские части на основных боевых участках заменили крайне уставших, в большинстве раненых бойцов и командиров из отряда Куникова. Новое пополнение с ходу вступило в бой, расширяя плацдарм. В своем обращении к куниковцам они писали: «Мы восхищены вашим мужеством. Мы пришли к вам на помощь и клянемся, что освобождение города морской славы — Новороссийска доведем до конца».
Цезарь Львович с присущей ему энергией продолжал выполнять на Малой земле обязанности старшего морского начальника. Он получил смертельное ранение осколком вражеской мины при рекогносцировке Суджукской косы.
В тот вечер майор должен был принимать болиндеры с танками и катера с пополнением. Когда к нему вернулось сознание, он спросил: