На пункте сбора военнопленных, куда Назимова доставили на носилках, сразу приступил было к допросу немецкий полковник:
— Сколько ваших солдат еще сражаются в лесу? «Ага, значит, наши пробиваются!» — радостно подумал Баки. А вслух сказал:
— Сражаются все, кто остался жив! — Ему показалось, что ответил он громко и твердо, а на самом деле голос его был едва слышен. Потом — закружилась голова, туман застлал глаза.
Приходя временами в сознание, Назимов понимал, что дела его плохи. Но, к счастью или несчастью, могучий организм справился с тяжелым ранением. Баки встал на ноги. Вместе с партией пленных его перегоняли с этапа на этап. Наконец доставили в трижды проклятую фашистскую Германию. По дороге он пытался бежать из поезда. Уже выломал доску из пола вагона, хотел выскочить. Но тут вошли сопровождающие немецкие солдаты — пришлось лечь, чтобы закрыть телом отверстие в полу.
После выгрузки из эшелона пленных пригнали на рудники, близ города Вепляр. Здесь Назимов подружился с пленным Вениамином Черкасовым, майором Советской Армии. Это был сильный духом, неунывающий человек, упорный в достижении цели. Под землей, толкая тяжелые, груженные рудой вагонетки, они старались держаться рядом, быстро поняли друг друга, решили вместе бежать из неволи. Опять не повезло. Случилась беда: Черкасов на работе повредил себе ногу.
— За хромого не держись, друг, — твердо сказал Черкасов. — Действуй по своему усмотрению. Ищи другого напарника.
Назимов сошелся с долговязым, сухопарым лейтенантом, до войны он работал редактором молодежной газеты — в одном из волжских городов. Сначала парень был полон решимости и казался надежным товарищем. Но в последнюю минуту он сдрейфил, отказался от побега, сославшись на какие-то «другие варианты». Назимов поверил и не поверил ему. А про себя решил: лучший попутчик — собственная, смелость. Он бежал один. Несколько дней пробыл на свободе, блуждал по незнакомой местности. И нечаянно попался патрулю.
Он заранее знал, что ожидает пойманного беглеца, и потому не удивился, даже не испугался, когда его вместе с другими такими же неудачниками, изловленными в разных местах, повезли в закрытой машине в лес. Их поставили на краю глубокого оврага. Втайне Назимов все же надеялся, что смертный час не наступит так скоро. Но — дула автоматов наставлены дочти в упор. Невыносимо больно сжалось сердце.
Он успел взглянуть на своих товарищей, которых никогда не видел до этой страшной минуты, даже не знал имен их. Один стоит с опущенной на грудь головой, двое гордо и с презрением смотрят на своих палачей, четвертый тоскливо взирает на небо, на верхушки деревьев. День ясный, солнечный. На травке, под деревьями, едва заметно мельтешат солнечные монетки, порхают мотыльки; цветы, отяжелев от жары, склонили венчики.