Песня немецких узников уже давно смолкла. Теперь из глубины барака доносился лишь разрозненный гул.
Отто молча поднялся и ушел. А Назимов еще долго сидел на том же месте. Он бесконечно был благодарен Отто за доверие, за его рассказ. Теперь Баки как бы по-новому увидел лагерный мир: горизонт стал шире, многие скрытые уголки здешней жизни выступили наружу.
Его раздумья были сложными и в то же время радостными. А из разбитых губ все еще сочилась кровь. Он то и дело рукавом вытирал ее, и каждый раз при виде крови вновь и вновь закипало в нем негодование. Ничто не будет забыто! Он еще посчитается с этими бандюгами!
На следующий день Баки сам попросился еще раз сходить в сорок четвертый барак. Отто разрешил ему.
На этот раз все сошло благополучно. Назимова никто не остановил. Он вошел в блок. Здесь те же нары в три этажа, тусклый электрический свет, худые, голодные люди. Лишь одно отрадно: общая прибранность в бараке, опрятность обитателей. Все заключенные побриты, лица чистые, прорехи на брюках и куртках зашиты и залатаны.
Назимов еще ничего не знал о том, какую большую работу проводит подпольная организация среди заключенных, постоянно призывая их к чистоте. Однако для себя он давно уяснил одно правило: «При любых условиях люди не должны опускаться, терять человеческий облик».
— Не знаете, где найти здешнего парикмахера? — спросил он у первого подвернувшегося заключенного.
Тот указал рукой на смуглолицего, черноволосого лагерника.
— Саумы, — поздоровался Назимов по-татарски. Сабир от неожиданности отступил назад, черные пуговки глаз на смуглом его лице радостно блеснули.
— Вы?.. Баки!.. — он протянул обе руки для рукопожатия. — Здравствуйте, здравствуйте, земляк!
— Пойдемте сядем где-нибудь в уголок, — предложил Назимов.
— Идемте, идемте! У меня тут есть укромное местечко…
Они прошли в отгороженный закуток, где Сабир обслуживал своих клиентов.
— О-о, вы, оказывается, опасный человек, Баки я бы! — Сабир показал на метки флюгпункта на груди Назимова.
— А вы что, боитесь меня? — улыбнулся Назимов.
— Да что вы! — мотнул головой Сабир. — Если хотите знать, я с детства восхищаюсь смелыми людьми, — продолжал он уже шепотом. — У нас в деревне жил один чапаевец… Куда бы он ни пошел, мы, мальчишки, не отставали от него. А если уж он просил нас что-нибудь сделать, мы стремглав бросались выполнять его поручение. Это было счастьем для нас.
— Вы откуда родом? — перешел Баки на деловой тон.
Оказалось, что Сабир уроженец Высокогорского района Татарской республики.
— Кем служили в армии?
— Рядовым танкистом. Всего год успел прослужить. А вы, Баки абы?