— Какой же ты умница, господин Нильссон! Ты в любую минуту можешь стать профессором, — похвалила обезьянку Пиппи и распустила узел, стягивавший один конец каната и хвост господина Нильссона.
Совсем рядом ремонтировали дом. Пиппи сбегала туда и нашла длинную доску. Взяв ее под мышку, она подбежала к дереву, схватилась свободной рукой за канат и уперлась ногами в ствол дерева. Быстро и ловко она стала карабкаться вдоль ствола наверх, а у людей на площади от удивления высохли на глазах слезы. Добравшись до самой верхушки дерева, Пиппи приладила доску поперек толстой ветки и стала осторожно продвигать ее к окошку мансарды. И вот доска уже легла на подоконник, словно мост между верхушкой дерева и окошком.
В полном молчании стояли внизу на площади люди. Они были в таком волнении, что не могли вымолвить ни слова. Пиппи влезла на доску и приветливо улыбнулась обоим мальчикам в окошке мансарды.
— Какие вы печальные! — сказала она. — Никак у вас животы болят?
Она побежала по доске и прыгнула в окошко мансарды.
— А здесь тепло, — заметила она. — Сегодня здесь больше топить не надо, это я гарантирую. И, как мне кажется, завтра больше четырех щепок, чтобы протопить комнату, не понадобится.
Затем, взяв по одному мальчику в каждую руку, она снова вылезла из окошка и ступила на доску.
— А теперь вы немного позабавитесь, — сказала она. — Это все равно, что пройтись в цирке по проволоке.
И, дойдя до середины доски, Пиппи задрала одну ногу вверх, точь-в-точь как делала это в цирке. Толпа внизу на площади заволновалась. И когда Пиппи тут же уронила вниз одну из своих туфель, многие пожилые дамы попадали в обморок. Но Пиппи счастливо и благополучно добралась до верхушки дерева. И тогда все люди внизу закричали «ура!», да так, что по площади прокатился громкий гул, который перекрыл этим темным вечером шум и треск беснующегося пламени.
Затем Пиппи притянула к себе канат и надежно прикрепила один его конец к ветке. Потом она крепко привязала одного из мальчиков к другому концу каната и медленно и осторожно стала спускать его к обезумевшей от счастья маме, которая ждала своих малышей на площади. Она тотчас кинулась к сынишке и стала обнимать его со слезами на глазах. Но Пиппи закричала:
— Эй, ну-ка отпусти канат! Остался еще один малыш, а он тоже летать не умеет!
И народ кинулся помогать развязывать канат, так что мальчик наконец освободился. Уж Пиппи-то умела завязывать морские узлы! Этому она научилась, когда плавала по морям. Она снова подтянула к себе канат, и настал черед другого мальчика съехать вниз.