Она подождала, когда Фишер побреется и выйдет из ванной.
— Франц, ты проводишь меня к Софье?
— Больше того! Я предлагаю вместе с ней провести выходной день. Если, конечно, она не занята с кем-нибудь.
— Соня постоянна в своих привязанностях, — сказала Анна. — Ее пассия — студент — уехал на каникулы в деревню. Я же говорила тебе, помнишь?
— Право, Анни, не помню. Она молода и вряд ли…
— Соня не ветреница, — довольно резко возразила Анна, задетая словами Фишера о сестре: «она молода».
— Прекрасно!
По тону Фишера Анна почувствовала, что сейчас она значит для него не больше чем исполнительница приказов. Маринова подошла к окну и стала нервно сдергивать перчатки. Она едва подавила в себе желание сказать Францу резкость. «Его не пробьешь. Ведь пробовала… Неужели все его обещания — ложь?» Подумав, Анна приструнила сама себя: «Либо верить, либо нет! Конечно, верить! Впрочем, иного у меня не остается».
Справившись наконец с перчатками, Анна бросила их на подоконник.
— Я жду, Анни, — услышала она за спиной голос Франца. Он положил руки ей на плечи и поцеловал в шею. — Нам пора.
— Да, да, — быстро и радостно ответила Анна. — Боже мой, какая же я глупая! Просто дуреха!
Софью они застали дома. Перевязанный ремнями баул, не оставленный почему-то в гостинице, нес Франц, и Анна не стала задавать вопросов. В конце концов дело Франца, где оставить свой баул. Однако ее разбирало любопытство.
На машине они втроем отправились в Петергоф. Поездка удалась на славу. Свежая зелень парка, сверкающие струи фонтанов, медленный закат огромного солнца — все было великолепно и величественно. В город вернулись ночью и зашли поужинать в ресторан. И здесь всем троим было славно и весело.
Франц пригласил Анну танцевать. Оркестр исполнял «Огненный поцелуй», известный в России по одесскому варианту текста «Вот открывалася одесская пивная…». Вспомнив об этом, Анна постаралась перевести «обновленный» текст на немецкий. Получилось очень смешно и чересчур вольно.
— Попроси завтра сестру переночевать у знакомых. Ты понимаешь? — сказал Фишер, провожая Анну к столику. — Думаю, это не сложно.
— Хорошо… Я постараюсь, дорогой.
— Прекрасно.
— И ты откроешь мне тайну…
— Какую?
— Которая обеспечит наше будущее.
— Синяя борода знал женский характер, — отшутился Фишер, но в его голосе не слышалось отказа.
Выходя из ресторана, Анна оглядела в огромном зеркале себя и сестру. Соня в дешевеньком ситчике казалась замарашкой рядом с ней, одетой в отличное атласное платье цвета шантеклер.
«Ты волшебник, Франц, — подумала Анна. — Как же мне повезло!»