— Быстро сработали, — согласился Фил.
— Наверно, пока мы с тобой разговариваем, его уже упаковали в длинный кильт, от макушки до пят, и грузят в фургон «Айрн-брю»[65] с номером, густо заляпанным грязью.
— Да-а-а, — протянул Фил с этим его чудовищно неестественным шотландским акцентом, — Боюсь, Кен, еще прежде, чем угаснет вечерняя заря, он будет чахнуть от завываний волынки на острове Охтермухти.
— Ох, Фил, когда ты так говоришь, у меня возникает чувство, будто я снова дома.
— Чудешно. И што, кто наш шледующий шобеседник?
— Верно, тут дело и правда пахнет заговором, раз некий таинственный стрелочник так и стремится перевести нашу передачу на шотландские рельсы, о чем красноречиво свидетельствует твой голос, с пугающей точностью напоминающий Шона Пертуи[66]. А ну-ка посмотрим… — Я пробежал глазами на своем мониторе список позвонивших, в котором то и дело появлялись все новые и новые имена, — Ага, вот, Ангус. Наконец-то хорошее имечко, — Я кликнул, подключая его телефонную линию. — Ангус, скажи, ты шотландец? Признайся, что да!
— Да, друг, так и есть. Привет. Как дела?
— Превосходно, дела высший сорт. А у тебя?
— Тоже классно. Настрой чудный.
— И для чего же ты так чудно настроился на нашу волну?
— Да так, просто слушал, как вы там, ребята, треплетесь насчет нас и англичан, и подумал, что тот мужик намолол кучу говна.
Бип! Слово «говно» вполне позволяло на нем «бипнуть»; на сей раз это сделал Фил, хотя соответствующая кнопка имелась и у меня. В число других заглушаемых слов входили: «сра-ка» (и варианты), «писька» и «гребаный» (и все производные), «срань» (тоже с вариантами), «говно» («дерьмо» разрешалось), «ублюдок» (туг я выходил из положения, употребляя шотландские разновидности этого слова), «член» (если того требовал контекст) и «стручок» (тоже смотря по контексту). Мы вполне могли успеть «бипнуть», потому что передача выходила в эфир с трехсекундной задержкой. Это теоретически означало, что Фил может «бипнуть» и меня, если я ляпну нечто, способное бросить тень на репутацию радиоканала «В прямом эфире — столица!», а то и привести к судебному разбирательству. Ха-ха.
— Сказано убедительно, Ангус, — заметил я.
— Прошу прощения, друг.
Я взглянул на Фила, сидящего по другую сторону стола.
— Сколько «бипов» сегодня?
— Это первый, — ответил он.
— Не может быть, мы уже семьдесят минут в эфире. Тьфу, пропасть. Как-то мы расслабились. Итак, Ангус, это все, что ты можешь сказать? А еще говорят, будто данная передача известна всей стране своим интеллектуальным уровнем. Аты, Анги, по-честному, не дотягиваешь до этой марки. Или до фунта. Или даже грошика.