Он приподнял голову и огляделся по сторонам. Двое пиратов стояли, держа мушкеты наготове. Впереди было море, сзади — джунгли.
Должно быть, пираты заметили его движение, и на голову Дункана обрушился удар приклада. Острая боль, яркая вспышка, потом — ничего.
Когда Дункан пришел в себя, он почувствовал, что не может пошевелиться. Со всех сторон на него давила масса мокрого песка. Он едва мог дышать. Пираты отдыхали, довольные результатом своей работы.
— Теперь не сбежит, — довольно сказал один.
— Разве что на тот свет, — пошутил второй, и все расхохотались.
Послышались удаляющиеся шаги, и Дункан остался наедине с морем.
Как поступил бы индейский воин, если бы его зарыли в песок перед приливом?
Дункан закрыл глаза и поблагодарил провидение за то, что он христианин. Это значило, что он может молиться Господу Всемогущему и Всемилостивому.
Дафна Родерик стояла на верхней палубе трехмачтового корабля и смотрела, как бушприт рассекает морские волны. Графиня откинула капюшон и глубоко вдохнула холодный, свежий воздух. Это придало ей бодрости, и достойная дама удовлетворенно улыбнулась, постукивая по палубе тростью с серебряным набалдашником. Может, она и старуха, но кое на что еще способна. Скоро она увидит, каковы они, эти хваленые колонии, столь дорогие сердцу внука. Если повезет, она еще успеет насмотреться на краснокожих дикарей.
Дафна искоса взглянула на любимого слугу своего внука. Атар стоял на почтительном расстоянии, кутаясь в плащ. От болезни, помешавшей ему отправиться в путь вместе с хозяином, не осталось и следа. Судя по всему, Атар не слишком обрадовался тому, что старая графиня собралась в Америку, но кого интересует мнение слуги? Разве этот раб может понять, сколь велика сила любопытства? Ведь ужасно интересно посмотреть, чем закончится противостояние между Дунканом и Джиллиан. А подержать на руках первого правнука? Человеку, лишенному семьи, эти желания недоступны.
Сзади раздался визгливый мужской голос, и графиня нахмурилась. Кто ее по-настоящему беспокоил, так это второй внук. Она увидела, что Алджернон шепчется о чем-то с одним из матросов, и отвернулась. Лучше уж смотреть на белые барашки, бегущие по морскому простору.
Когда Дафна сообщила Алджернону во Францию, что намерена отправиться в Америку, внук немедленно явился в Лондон. Он сказал, что непременно хочет сопровождать бабушку в этом тяжком и долгом путешествии. Не может же она пуститься в плавание в сопровождении одного-единственного слуги-негра. Дафна сказала, что Алджернону лучше будет остаться в Брекенридж-хаусе. В колониях ему лучше не появляться, Дункан оторвет ему голову, он дал это понять самым определенным образом.