— Спасти мир, например? Эта война, которую мы должны выиграть для Ищеек? Разве это не важные дела?
Я попыталась говорить с оттенком юмора, но ничего не вышло. Шею было не до смеха.
— Одно другого никак не касается.
— Я знаю, — сказала я, отводя глаза, так как не в силах была больше выдерживать его взгляд. — Ладно, хорошо. Но тебе это не понравится.
— Ничего, — ответил он. — Главное, чтобы ты сказала мне правду.
Что, если я и сама не знаю, в чем она заключается? Что, если мысли бегут, как песок сквозь пальцы, каждый раз, когда я пытаюсь их ухватить?
— Еще не все окончено, — сказала я едва слышным шепотом.
— Что ты имеешь в виду?
— Между мной и Реном.
— Как ты можешь это говорить? — спросил он. — Почему ты продолжаешь переживать?
Когда его взгляд остановился на моей руке, я оцепенела.
— Что это?
— Ничего, — сказала я, пытаясь спрятать руку под подушку, но Шей схватил ее и уставился на кольцо из сверкающего металла с темно-голубым сапфиром.
— Калла, — медленно проговорил он. — Что это такое?
Я закашлялась, пытаясь скрыть волнение и успокоить неистово забившееся в груди сердце.
— Это кольцо.
— Кольцо, — повторил он, дотронувшись до ободка из белого золота. Я отдернула руку.
— Это он тебе подарил, — сказал Шей, и я почувствовала, как напряглось его тело. — Он? — прорычал Шей.
Я кивнула. На мгновение мне показалось, что Шей обернется волком и укусит меня.
— Когда? — спросил он, глядя на меня холодными, злыми глазами.
— Вечером, накануне церемонии.
— Сними.
— Что? — спросила я, пытаясь защититься от него подушкой.
— Сними, — повторил Шей. — Почему ты продолжаешь носить кольцо, которое подарил тебе он?
— Я не… — произнесла я, с трудом выговаривая слова. — Если я его сниму, оно потеряется.
— И что?
Я не ответила и потупилась.
— Значит, когда ты говоришь, что между Реном и тобой не все кончено, ты имеешь в виду, что вы по-прежнему помолвлены? Поэтому ты продолжаешь носить кольцо?
Он говорил спокойно, но я понимала, какая буря эмоций поднялась в его душе. Его гнев висел между нами, плотный, как дым от костра. И был еще какой-то запах. Я быстро догадалась, что от Шея запахло горем — пылью и увядшими розами.
— Нет, я не это имела в виду… но я не могу отдаться тебе сейчас. Не в тот момент, когда он там, и Бог знает, что с ним происходит. Не только с ним, со всеми. Шей, мы оставили их там. Как мы можем думать о чем-то еще. Я не могу. Просто не могу.
— Но это же не значит…
— Нет.
— Да и к черту все это, — сказал он, скатившись с кровати. — Ложись спать, Калла. Я тебя сегодня больше не побеспокою.
Он ушел, и у меня даже желудок подвело. Я изо всех сил боролась с желанием догнать его. Перевернувшись на спину, я стала смотреть на мерцавшие в ночном небе звезды, которые я могла видеть сквозь стеклянную крышу. Оставалось только надеяться, что от нервного истощения и чудовищной усталости я рано или поздно усну.