Спустя год Катарина сняла траур и после этого как-то очень быстро обратила внимание на следующего мужчину, но теперь уже с определенной целью. Нынешний поклонник был одинок, близких родственников не имел, и при этом достаточно стар, чтобы не привлекать своей смертью слишком много внимания. Когда колдомедики не обнаружили следов яда в крови Роберта Дарингтона, леди Забини, вернувшая себе фамилию по первому мужу, успокоилась и начала строить планы на будущее. Она должна была сделать все, чтобы ее сын никогда и ни в чем не нуждался. «Он поймет», — твердила женщина, собираясь на очередной прием. Ей было больно из-за того, что глаза её малыша всегда оставались серьезными, даже когда он улыбался. Но Катарина, как мантру, продолжала повторять фразу, что это для его блага.
— Мама, — шестилетний Блейз стоял в ее спальне, глядя, как она в очередной раз наряжается в свадебный наряд.
— Да, мой маленький? — та посмотрела на сына.
— Мама, мне нужно будет называть этого дядю папой? — серьезный взгляд, напряженная поза.
— У тебя только один отец, малыш, и это Чезаре Забини, — она даже не стала думать над ответом.
— Он тоже не будет мне рад, — это не был вопрос. Всего лишь констатация факта.
— Ты — лорд Забини, хотя и примешь этот титул только в день своего совершеннолетия, — Катарина присела перед сыном.
— Я не хочу отсюда уезжать, — нахмурившись, перебил ее Блейз.
— Не хочешь, не надо, — улыбнулась та в ответ. — Я найму тебе учителей и компаньона. Живи в своем доме. А я буду тебя навещать.
— Хорошо, — серьезно посмотрев на мать, кивнул головой шестилетний мальчик. Слишком рано выросший, слишком рано ставший самостоятельным.
Катарина, выйдя замуж, переехала в поместье своего, теперь уже третьего, мужа. Блейз остался в Забини-меноре. Для всего общества проживание малыша вдали от матери стало шокирующей новостью. На Като начали смотреть с некоторым осуждением, не замечая при этом собственного наплевательского отношения к своим детям. Легко судить других, не обращая внимания на то, что и сами не без греха. А леди Забини наслаждалась светской жизнью, как ни в чем не бывало. И никто не знал, чего ей это стоило. Ведь ее Блейз рос сам по себе — без нее. Она сделала все возможное, чтобы сын и муж не пересекались. Безопасность мальчика была для нее превыше всего. Мало ли, что может взбрести в голову ее супругу, который спустя полгода после свадьбы заговорил о детях. Почувствовав, что ей не хватает сына, что она приелась новыми отношениями и ревнивыми взглядами мужа, Катарина пришла к выводу, что пора. Очередной ужин, бокал вина, перстень, смерть. Колдомедики снова развели руками. В обществе впервые прозвучало: «Черная вдова», но пока тихо, шепотом. Доказательств-то не было. Кровь умершего проверяли зельевары, но никакого яда так и не смогли обнаружить.