Так, теперь общность со знаком минус. Ни одна из девочек никогда не была отмечена как трудная. Ни у одной не было неприятностей с полицией. Друзья сознавались, что в компании они позволяли себе чуть-чуть выпить, может, укололись пару раз или даже приняли стимулятор. Но о сколько-нибудь серьезном употреблении наркотиков речи не шло. Ни в одном из семи случаев ничего не говорилось о том, что девочки могли заниматься проституцией или быть жертвами сексуальных домогательств.
В подборке, конечно, были и несовпадения. У трех девочек из семи имелся бойфренд, у четырех — нет. Места, где они жили, никак не были связаны друг с другом: Сандерленд находился далеко на севере, а Эксмут — на самом юге. Между ними располагались Суиндон, Грэнтэм, Тэмуорс, Вигэн и Галифакс. Сообщения об исчезновениях покрывали временной промежуток в шесть лет. Интервалы между происшествиями разнились, но никак не сокращались, как можно было бы предполагать, если бы на самом деле тут действовал серийный убийца.
Но, с другой стороны, тут могли быть и девочки, о которых она пока еще ничего не знала.
Когда утром в воскресенье Шэз проснулась спозаранку, то честно попыталась заставить себя снова заснуть. Она понимала, что продвинуть расследование и установить связь между предполагаемыми жертвами она может одним-единственным способом, но с этим нельзя было торопиться. Накануне, ложась около двенадцати, она пообещала себе продвинуться в желаемом направлении, сделав нужный звонок днем, между часом и двумя. Но теперь, лежа в постели с широко открытыми глазами, когда часы показывали четверть седьмого, а голова готова была лопнуть от проносившихся в ней мыслей, Шэз поняла, что до обеда не выдержит.
Сердясь на то, что нельзя двинуться вперед иначе, как с чьей-то помощью, она сбросила одеяло. Через полчаса она уже переключала скорости на длинном подъеме, откуда начиналась трасса М-1.
Принимая душ, одеваясь и проглатывая свой кофе под передачу последних новостей, Шэз еще как-то держала мысли в узде. Сейчас, когда ей навстречу неслась черная пустая лента трехполосного шоссе, она уже не могла ни на что отвлечься. Одного голоса в радиоприемнике было недостаточно. Даже призыв Тони Хилла проявлять осмотрительность сегодня не смог бы удержать ее. Нетерпеливым движением вытащив из магнитолы кассету с ариями из оперетт, она бросила делать вид, что пытается сосредоточиться. Следующие два с половиной часа ей ничего не оставалось делать, кроме как прокручивать в уме воспоминания, как прокручивают в дождливое воскресенье сто раз виденные фильмы.