Сердце у нее упало. Коробка была почти доверху набита ксерокопиями. Какое-то мгновение она даже думала, а не плюнуть ли на это на все. Но потом ей вспомнились семь девочек-подростков, их лица, улыбающиеся с фотографий с полной уверенностью, что, какими бы разочарованиями ни грозила им жизнь, она, жизнь эта, у них по крайней мере будет. Это уже не было простым учебным упражнением. Где-то рядом ходил хладнокровный убийца. И, видимо, единственным человеком, кто догадывался об этом, была она, Шэз Боумен. Даже если придется просидеть всю ночь, ради них она должна совершить хотя бы это усилие.
Снова увидевшись с ним, Кэрол внезапно была поражена мыслью, что в чертах лица Тони Хилла затаилась боль. Все время, сколько они были знакомы, она никогда не могла взять в толк, что побуждает его действовать. Ей всегда казалось, что им, как и ею, движет единственное желание ухватить и понять, что он одержим страстью к ясности, что ему не дает покоя увиденное, услышанное, сделанное. Сейчас расстояние позволило ей разглядеть то, чего она не видела прежде, и она вдруг поняла, насколько иначе могла бы вести себя по отношению к нему, улови она раньше, что сокрыто за взглядом этих темных и невеселых глаз.
Конечно, он устроил все так, чтобы при первой их встрече спустя столько месяцев им не пришлось быть с глазу на глаз. Встречать ее, когда она приехала на базу особого подразделения в Лидс, отрядили Пола Бишопа, и она чуть не задохнулась в водопаде любезностей, которые он на нее обрушил. Однако его галантности не хватило на то, чтобы предложить ей донести два тяжелых портфеля, набитых папками с материалами дела, к тому же Кэрол позабавила его привычка не пропускать ни единой отражающей поверхности, не проверив, все ли в порядке с его внешностью: то пригладит бровь, то разведет широкие плечи, обтянутые формой, явно сшитой на заказ.
— Не могу передать, как я счастлив видеть вас, — говорил он, — самого лучшего и самого способного детектива у Джона Брендона. Быть под его началом — это уже достижение, не говоря о вашем послужном списке. Джон, наверно, рассказывал вам, что мы вместе проходили обучение? Какой исключительно талантливый полицейский Джон Брендон, какой гениальный сыщик!
Его энтузиазм против воли передался Кэрол, и она, несмотря на все свои благие намерения, вдруг, сама того не желая, поддалась на его льстивый тон.
— Мне всегда нравилось работать с мистером Брендоном, — сказала она. — А как идут дела с новым подразделением?
— Сейчас все сами увидите, — предпочел он уйти от ответа, пропуская ее в лифт. — Тони, конечно, все это время превозносил вас до небес. И какое удовольствие работать с вами, и какой вы чудесный товарищ, и какая вы умненькая, как с вами легко, — он улыбнулся, — ну и все остальное.