Шаплен задумался. Чем Медина зарабатывала на жизнь? Папенькина дочка? Подрабатывала на стороне? Ответа не было, но гардероб девушки наводил на определенные мысли. «Прада», «Шанель», «Гуччи», «Барбара Буи»… На верхней полке свалены сумки. На нижней — груда обуви. На какие деньги Медина все это покупала? И с каких пор философия стала прибыльным делом? Не была ли она его подельницей? «Обстановка накаляется. Мне страшно».
Он продолжил поиски, но ничего личного так и не нашел. Ни мобильного, ни записной книжки, ни ноута. Ни квитанций, ни официальных бумаг. Перед входной дверью скопилась почта. Как и у него дома, в основном это была реклама. Но ни счетов, ни банковских выписок здесь не оказалось. Видно, она все оплачивала через Интернет. Куда же запропастилась Медина? Неужели ее нет в живых? И еще куча вопросов. Где они познакомились: на сайте знакомств, через Sasha.com? Он вообразил девушку с фотографии на вечеринке с тибетским колоколом. Она бы произвела там фурор.
Напоследок он обошел квартиру в поисках признаков поспешного отъезда. Или чего-то более непоправимого… Протухшие продукты в холодильнике. Беспорядок в ванной. Полные шкафы доказывали, что у Медины не хватило времени собрать чемоданы.
Шаплен вышел так же, как и вошел. Его добыча поместилась во внутреннем кармане пиджака: фотография красивой славянской куколки с арабским именем. Все остальное — у него в голове. А точнее, в горле. Зловещее предчувствие, что Медины уже нет в живых.
Он проходил под аркой на первом этаже, когда перед ним возникла шестидесятилетняя дама в боевом костюме: синий халат, половая щетка, ведро с моющим раствором.
— Кого-то ищете?
Шаплен хотел было солгать, но передумал. Консьержка могла рассказать ему что-нибудь полезное.
— Я приходил к Медине Малауи.
— Ее нет.
— Она отлучилась?
— Да уж.
— Давно?
Женщина бросила на него подозрительный взгляд. Проход не был освещен. В полутьме витали запахи сада.
— Вы ее друг? — спросила она наконец.
— Преподаватель, — нашелся он. — Когда же она уехала?
— Вот уже несколько месяцев. Но за квартиру заплачено. Так что никаких проблем.
— Она вам ничего не говорила?
— Эта девочка никогда ничего не говорит. — В ее голосе послышалось презрение. — Такая скрытная. Очень… независимая. Сама убирает. Сама ходит за покупками. Всегда все сама.
Шаплен прикинулся встревоженным:
— Странно, что она вот так исчезла… На факультете никто ничего не знает.
— Да вы не беспокойтесь. С такими, как она, ничего не случается.
— Что вы имеете в виду?
Консьержка оперлась о щетку. По стойке «вольно».