— Пусть вас перевяжут, и валите отсюда. Это дело вас больше не касается.
Полицейский из уголовки, все еще прижимая руку к уху, хрипло повторил:
— Все-таки кто вы такие?
— Вы прочтете бумажку, подписанную прокурором. В ней наверняка есть буковки, которыми мы обозначены. Можете ими подтереться — все это фигня.
— Ты сам говоришь, что все это фигня, мать твою, — сказал Солина, выступая вперед. — Так какого хрена?
Второй подошел к одному из трупов, прикрытых простынями. Он схватил его левую руку, задрал рукав и поднял ее так, чтобы полицейские увидели всаженный в нее катетер для переливания.
— Знаешь, что это такое?
Никто не ответил. Бойцам элитных подразделений иногда заранее вставляют в вену такой катетер, чтобы быстрее сделать переливание в случае серьезного ранения. Хотя этим двоим он так и не пригодился.
— Они из наших, — подытожил солдат, закатывая рукав, чтобы показать то же самое устройство. — Мы сами найдем подонка, который их завалил. А вы возвращайтесь в свою нору.
— А как быть с протоколом?
Оба спецназовца заржали. Анаис тоже усмехнулась. В глубине души она была рада их видеть. Солдаты. Наемники. Убийцы. Те, которые две недели назад влезли в ее жизнь. Проникли в ее расследование. Только что не в туалет с ней ходили…
Они дергали за веревочки, а теперь просто-напросто их перерезали.
Проект «Матрешка» сворачивался на пороге этой покойницкой.
* * *
— Нас всегда будут иметь в задницу. Это в порядке вещей. Жизнь, как обычно, ставит нас раком.
Солина, с ватками в ноздрях, подвел итог в духе своей анальной философии. Выйдя из Института судебной медицины, Анаис заставила полицейского сесть в ее машину. Они проехали всего пару сотен метров, пересекли мост и остановились перед входом в большой парк, который, как она и предполагала, оказался Ботаническим садом.
Она рассказала Солина все, что узнала за последнее время. О программе «Матрешка». О загадочном препарате. О людях, на которых его испытывали. И о том, как армия провернула это дело под прикрытием «Метиса». Она подвела итог, высказав свое личное мнение: «Это конец игры».
Солина медленно кивнул в ответ. Он казался подавленным, но не удивленным. Лишь одна деталь его поразила.
— Вот уж не думал, что ты так легко отступишься.
— А мне не от чего отступаться. Ни к чему нам ввязываться в интриги военных и «Метиса». Против своих не воюют, да и цель у меня другая.
— И чего же ты добиваешься? Что-то я запутался.
— Я хочу спасти Януша.
Солина разразился мрачным смехом.
— Ну, так я не скоро стану префектом.
— Янушем прикрывается убийца. А уж его-то мы достанем.