— Нам сюда, — сообщила Брук, подходя к двери с надписью 3F и открывая дверь.
Она вошла. Эйми с матерью последовали за ней. Шарканье ног, шепот, снова шарканье, а потом зажегся свет.
— Сюрприз! — хором закричали друзья. Здесь были Марго и Элен из колледжа, и Тоби из средней школы. Стоявшая рядом с мамой в толпе улыбающихся подруг Эйми на мгновение ощутила гигантский прилив любви, которой ей так недоставало.
— Ой! Ой! Вот и вы! Тоби! О, Боже мой, как ты похудела! Элен! Как ты поживаешь?
Эйми обнимала и целовала каждого, кроме тех, кого не знала, — болтавших у окна мужчину и женщину в халатах.
— Почему вы все просто не пришли в ресторан? — не унималась Эйми. — Мы могли пообедать там!
— Это не обед, Эйми, — покачала головой Брук.
— Это работа, — добавила Марго, протягивая ей цифровой фотоаппарат.
— Сумка грязная, — проворчала мать Эйми, снимая с плеча футляр с фотокамерой.
— Я принесла Nikon D70, — сказала Марго. — Я не знаю, насколько он хорош и какой ты хотела. Просто когда ты рассказала нам, что хочешь попробовать цифровую камеру, мы были к этому не готовы, и пришлось взять в аренду то, что было в магазине.
Эйми крутила великолепную камеру в руках.
— А когда я сказала, что хочу попробовать цифровую камеру? — Ее голос почти сорвался на шепот.
— Сегодня за ленчем. Двое обнимающихся влюбленных, кадр, как если бы фотограф стоял между ними, — затараторила Брук, словно говорила о названии блюда из меню, а не давала описание рабочему процессу.
Эйми огляделась и поняла, что она находится не просто в какой-то квартире на Вустер-стрит. Это была фотостудия. Одна из белых стен в дальнем углу комнаты мягко изгибалась над белым полом, создавая иллюзию бесконечности. Здесь повсюду были ширмы и осветительные приборы, которые только и ждали, когда их приведут в действие. И ее друзья были здесь, они все стояли вокруг нее в джинсах, футболках и удобной обуви, они были счастливы, зная, что могут помочь ей сделать несколько фотографий.
— Мы решили, что это доставит тебе намного больше удовольствия, чем ленч и кучка красиво завернутых подарков, — сказала Брук, обращаясь к подруге.
И тогда Эйми расплакалась.
— О, Боже мой! Боже мой! Вы такие замечательные, ребята! О! Это чудесно! Как же здорово! — Слова потоком лились из Эйми, а слезы смывали косметику с ее лица. Она обнимала и целовала всех, она повторяла, какие они чудесные, снова и снова. И только потом поняла, что готова работать. Вид люцитовой платформы, сделанной с учетом всех деталей, о которых она говорила, вызвал новый смерч слез и причитаний.