Потом шорох прекратился — вернее, переместился вниз, на первый этаж.
Сергей рванул к винтовой лестнице. Он надеялся на то, что мертвяк не ожидает его быстрого появления. Ноги налились свинцом, не желая идти вперед. Назад! Только назад. Тело знало, что идти вперед нельзя.
Стиснув зубы, Тропов выбежал в холл.
Никого.
Сергей облизал губы. Нервы, чертовы нервы. Конечно же никого нет. Просто послышалось.
Просто он перенапрягся, и больше ничего. Конечно же.
Тропов поднялся по лестнице. Он решил, что проверит только второй этаж и пойдет к девчонкам. И это было неприложной истиной. На что-то большее его сегодня не хватит. Вот завтра…
Два стула лежали на полу, усеянные осколками большой керамической вазы. Напряжение схлынуло, но с утроенной силой навалилась депрессия. Он опять испугался собственной тени. В который раз. И если бы не его трусость, то родители и брат были бы с ним. Им наверняка приглянулся бы этот дом. Да в особняке можно поселить футбольную команду!
Сергей проглотил комок в горле.
Бешенство заиграло на его лице, но еще больше ярости заклокотало внутри. В череп волны раздражения били с такой силой, что он ощутил приступ безумия. Тропову захотелось сжечь дом, поймать девчонок. Захотелось полоснуть по главной артерии Анжеле и наслаждаться, как яркие ленты крови будут стекать по бархатной коже.
Сергей схватился за стул и кинул его в стену. Звук от удара получился негромким, но отчетливо разнесся по этажу.
— Заморыш! — выкрикнул Тропов. Собственный голос испугал его — таким он оказался глухим и надтреснутым.
Мужчина поднял второй стул.
«Трус, трус, трус,» — повторял внутренний голос.
Глаза Сергей заволокла красная пелена. Он бил все, что попадалось под руку: шкафы, мебель, окна, телевизор. Мир рушился для него. Рушился вот уже в который раз. Тропов жалел лишь о том, что рядом с ним не оказалось девчонок. Он так давно хотел с ними расправиться. Они тяжкий груз! Ему не удавалось прокормить себя, и что говорить о двух тупых сосках! Анжела каждый день повторяла, что она много работает, что все держится на ней, но на самом-то деле ни черта не делала. Сергей мечтал плюнуть ей в лицо за тупость и нерасторопность.
Тропов направил револьвер на окно и нажал на курок. Но выстрела не было, лишь дребезжащий щелчок. Тогда Сергей шмякнул «курносым» по стерео-установке.
Он подошел к зеркалу на двери. Глаза поблекли, лицо осунулось. От левой щеки до носа тянулся шрам. Сергей невольно коснулся его. Какой же урод, подумал он. Волосы свисали сосульками до плеч, борода непокорно топорщилась во все стороны, была неприятно к ней прикасаться. Тропов походил на старика. Он оттянул большим и указательным пальцами нижнюю губу. Зубы были желтыми, с коричневым налетом. Десна кровоточили, хотя он ничего не ел.