— А почему именно ты, канатоходец, удостоился такой чести?
— Это долгая и весьма неправдоподобная история. — Рудольфо молча посмотрел в глаза Магдалене и после долгой паузы серьезно произнес: — Послушай, ты же прекрасно понимаешь, что я рассказал тебе гораздо больше, чем позволяет кодекс Девяти Незримых. Поклянись держать язык за зубами.
Магдалена кивнула:
— Не волнуйся. Ни одно слово, касающееся сокровищ человечества, не слетит с моего языка. Конечно, мне страшно любопытно узнать, где хранятся девять таинственных книг. Ведь не здесь же, в цирковом фургончике?
Рудольфо от всей души расхохотался, глядя на Магдалену, которая с любопытством маленькой девочки пыталась выведать у него секрет.
— Я тебе все это только потому рассказал, что уверен: ты не будешь выспрашивать у меня, как добраться до книг. Будь то для себя самой или для какого-нибудь скрытого заказчика. Но, поверь мне, нет большего груза на душе, чем тайна. Человеку больше свойственно говорить, чем молчать.
Словно желая уличить канатоходца в неправоте, Магдалена замолчала на какое-то время. Но не потому, что ей было не о чем спросить его, нет, она все-таки надеялась, что он не выдержит и выдаст ей свою тайну. Все, что он ей поведал, лишь распалило ее любопытство.
Она нерешительно подошла к нему и обвила руками его шею.
— Могу себе представить, кого ты имел в виду, когда говорил, что не надо у тебя ничего выпытывать. — Не дождавшись от Рудольфо ответа, она продолжила: — Это Ксеранта. Я права?
— Она хотела узнать больше, — не выдержал Рудольфо. — Ксеранта все время старалась что-то выведать у меня. Именно из-за этого изображала пылкую, чаще всего назойливую любовь.
— А ты не говорил ей, что не собираешься отвечать на ее фальшивые чувства?
— Неоднократно, можешь не сомневаться. Думаю, у нее были подстрекатели, которые манипулировали ею и науськивали на меня.
— И кто бы это мог быть?
Рудольфо пожал плечами.
— Теперь-то мне понятно, почему Ксеранта с самого начала видела во мне врага, — задумчиво произнесла Магдалена. — А ты в ее присутствии когда-нибудь упоминал «Книги Премудрости» или тайну Девяти Незримых?
— Нет, никогда! Именно это меня и настораживает. Могу предположить, что либо она сама, либо какой-нибудь сомнительный инспиратор слышал о тайне, но не знал подробностей.
— Скорее всего, ты чем-то выдал себя. Попробуй вспомнить! — Она все еще обнимала Рудольфо.
Канатоходец принужденно засмеялся:
— О, сколько раз я задавался этим вопросом, но мои измученные мозги так ничего и не вспомнили.