Когда мы прибыли к пароходу и началась посадка, ко мне подошел помощник советского военного атташе и сказал, что в рулоне, который он держит в руках, находятся секретные карты территории Финляндии, составленные Генштабом финской армии, и эти карты очень нужны нашим наступающим войскам, но он опасается, что полицейские, проверяющие документы у трапа парохода, могут потребовать досмотра этого рулона. Поскольку у него нет дипломатического паспорта, в таком случае он будет арестован. Опасаясь этого, он попросил меня взять сверток, поскольку вряд ли полицейские будут еще раз проверять поверенного в делах Советского Союза. Конечно, мне пришлось отчитать его за безответственность в переправке секретных карт таким способом. Это навлекало большую опасность на всех нас. Было ясно, что если этот рулон, хотя он и был оформлен как собственность представительства, останется у помощника военного атташе, не имеющего дипломатического паспорта, нам угрожает провал.
Незаметно, в гуще столпившихся советских граждан, я взял рулон с картами и подошел к шведскому представителю, который вместе с полицейским начальником разговаривал с немецким послом. Поздоровавшись с ними, стал рассказывать о случае взлома ящиков с моим имуществом во дворе посольства. Когда я увидел, что немецкий посол, заинтересованный этим фактом, стал расспрашивать полицейского начальника, почему они учинили такое беззаконие, возник ожидавшийся мной психологический момент, когда полицейский был весь поглощен ответами послу. В это время я вступил на трап и спокойно поднялся на пароход. Отдав пакет жене, снова спустился вниз, чтобы в случае необходимости воспрепятствовать личному досмотру советских граждан. Но этого не потребовалось. Видимо, утренний промах с поиском оружия и наш протест шведскому представителю по этому поводу заставили финскую сторону прекратить нарушение дипломатического иммунитета. Так закончилось затянувшееся почти на целый день наше переселение на немецкий пароход.
Казалось, все трудности и опасности позади. Наши люди кое-как разместились: женщины с детьми в каютах, мужчины на палубе и в коридорах. На пароходе оказалось много немецких граждан, которые заняли все лучшие места, воспользовавшись тем, что пароход был немецким.
Не успели мы отплыть от финских берегов километров тридцать, как ко мне подошел капитан парохода и взволнованно заявил, что по правую сторону метрах в четырехстах он увидел перископ подводной лодки и опасается, как бы она не торпедировала его корабль. При этом пригласил меня подняться на капитанский мостик и самому убедиться в этом. Действительно, справа от корабля по нашему курсу был виден перископ всплывающей подводной лодки. Это еще больше напугало капитана, и он спросил: