— О Господи, — вырвалось у Энн, когда они вошли в бальный зал, буквально залитый золотом. Стены из золоченого дерева, зеркала в золоченых рамах, отражающие золотые люстры, висящие высоко под потолком — отовсюду струился золотой свет. Энн обрадовалась, что надела бархатное платье очень насыщенного красного цвета. Ее наряд прекрасно соответствовал роскошной окружающей обстановке. Рукава ее наряда украшали манжеты из золотистого шелка, собранные у локтей в красивые складки. Ее золотистые волосы были уложены в затейливую прическу, которую горничная сооружала целый час. Энн чувствовала себя почти такой же красивой, какой и была на самом деле. Ей очень хотелось, чтобы это самоощущение осталось навсегда и больше не позволяло бы чувствовать себя непривлекательной.
— Энн, я сейчас умру прямо на этом месте, если ты не расскажешь мне, что произошло в «Морском Утесе», — сказала Беатрис, смеясь глазами.
Энн прикусила губу.
— Ах, Беа, он сказал мне, что любит меня.
— А ты что ответила? — восторженно зашептала Беатрис. — Я хочу знать каждое слово. Он заплакал? — И тут Беатрис заметила, что Энн уже не обращает на нее внимания. На лице подруги появилось такое выражение, словно та любуется ангелом небесным. Беатрис нахмурилась и проследила за взглядом Энн.
К Энн приближался Генри Оуэн. Его глаза видели только Энн, как будто вся комната погрузилась в туман, а она была единственным лучиком света во мраке. Он протянул ей руку, она протянула ему свою — глаза ее искрились, на губах сияла ослепительная улыбка. Он провел ее на танцевальную площадку и обнял, как только оркестр заиграл вальс. Но он танцевал бы с ней и без музыки.
Они танцевали, не осознавая, что являют собой типичную пару влюбленных. Они были так прекрасны и так выделялись из толпы, что вскоре окружающие переключили все внимание на них. Ах, как интересно — бывшая миссис Оуэн танцует с мистером Оуэном, но смотрятся они великолепно.
Беатрис стояла у самого края площадки и переводила взгляд с Энн на Генри и обратно.
— О Господи, нет, не может быть, — прошептала она в отчаянии. Было ясно, как день, что Энн влюблена в него. У нее это просто на лбу написано. И не имеет значения, что у Генри такое же выражение лица. Уж Беатрис-то знала, какой он прекрасный актер!
Хелен улыбнулась, заметив танцующую пару, и сказала своей самой близкой подруге, миссис Форрест:
— Я знала, что это случится, когда он нанес визит миссис Астор.
Аннет Биссетт, предпринимавшая попытки флиртовать с Генри всего неделю назад, фыркнула:
— Посмотри на нее, она снова делает из себя дуру.