— Он может остановиться и на этом. Энн терпеть его не может. Я даже не знаю, почему она согласилась приехать сюда сегодня.
Беатрис не понравился внимательный, изучающий взгляд Алекса.
— Я действительно этого не знаю, — сказала Беатрис, отвернувшись, чтобы он не прочел в ее глазах обмана.
Из дневника Артура Оуэна
«Я начал оказывать твоей матери тайные знаки внимания. У меня все еще сохранялась достаточно здравого смысла для того, чтобы понимать, что мои домогательства в отношении невесты собственного сына были вне норм порядочности. Но мне уже было все равно. Она должна была принадлежать мне, и только мне. Элизабет находила меня и мое обожание забавными. Каждый раз, когда, она обнимала Уолтера, она посылала мне ту свою улыбку, от которой у меня кровь леденела в жилах. Я чувствовал, что умираю. Ей нравилось мучить меня, она упивалась своей властью надомной. Я был дураком, потому что дал ей понять, что она сводит меня с ума. Я просыпался с мыслью о ней, я ложился в постель ночью, желая ее, я проводил дни, прислушиваясь к ее шагам, ее голосу, ее смеху. Она вела себя так, словно между нами не было той ночи, и даже когда я пытался напоминать ей об этом, она делала вид, что не понимает, о чем я говорю.
К тому же, я не мог сердиться на нее. Ей, в конце концов, удалось довести мою страсть до такого накала, что я, прости мне Боже, решил признаться Уолтеру в том, что произошло между нами. Можешь ли ты представить себе, как отец рассказывает сыну, что переспал с его будущей женой? Когда я думал об этом, я плакал. Было поздно, я сидел в библиотеке и накачивался виски. Я сидел за письменным столом, вцепившись себе в волосы, умоляя Господа, чтобы страсть к Элизабет оставила меня. Она пришла и увидела, что я плачу, как ребенок. Она высушила мои слезы поцелуями и умоляла меня простить ее. Я не буду вдаваться в дальнейшие подробности, но думаю, ты можешь представить себе, что произошло вслед за этим. Когда дело касалось Элизабет, у меня больше не оставалось власти над собой. Она была, как наркотик, к которому я пристрастился. Потом я очень сожалел о своей слабости, но понял, что не могу сопротивляться ей. Я планировал уехать из «Морского Утеса» и вернуться в Нью-Йорк. Я упаковал свои вещи в ту же ночь и за завтраком сообщил о своем решении. Мне нужно было только пригласить какого-то компаньона для молодых людей, чтобы соблюсти приличия. Когда я вернулся в свою комнату, она пошла за мной, Она умоляла меня не уезжать и простить ее. Ты не знаешь, как действовали на меня ее слезы! Она сказала мне, что умрет, если я уеду. Мы предались любви, а Уолтер все еще сидел в столовой этажом ниже — прямо под нами, — читая какой-то научный журнал.