Редакция журнала «Природа и охота» объясняла Чехову в 1883 году, что она платит за «фундаментальные статьи, дающие какие-либо сведения». А его рассказ «Он понял» — это всего лишь «хорошенькая игрушечка или пирожное: мы, конечно, не прочь полакомиться, но лишь в том случае, когда лакомство даровое».
Однако всё чаще редакторы поощряли своего поставщика «литературного товара»: «строчите!», «валяйте!» Главное — покороче, побыстрее. Еще короче, еще быстрее. Совсем коротко и немедленно…
Все многописание давало сначала 30, потом 50, наконец 100 рублей в месяц, а требовалось не менее 150–180 рублей. Деньги молниеносно уходили на оплату квартиры, питание, одежду, возврат долгов. В 1882 году Чехов писал уехавшему из Москвы старшему брату: «Денег — ни-ни… Мать клянет нас за безденежье…»
Часто на его долю выпадали объяснения с лавочниками, портными, которым задолжали старшие братья. От усталости, от плохого питания у Чехова бывали головокружения, которые он скрывал от родных. Помощников у него не было. Миша охотно служил на посылках (и гонорар получит, и за билетами слетает, и в лавочку сбегает). Но репетиторствовать в свои 16–17 лет, как брат в таганрогские годы, чтобы заработать хоть что-нибудь, не рвался. Маша помогала матери по хозяйству, но предпочитала походить на барышню из хорошего семейства. В доме появились ее подруги по курсам — Е. Эфрос, О. Кундасова, Е. Юношева. В те годы девушки уже приезжали учиться в Москву отовсюду. В аудиториях Политехнического музея, где им читали лекции (история, русская литература, история искусства), порой не хватало места. Преподаватели — В. О. Ключевский, Н. И. Стороженко, С. А. Юрьев, А. Н. Веселовский и сам В. И. Герье. Среди молодежи ходили слухи о нетерпимости сдержанного, даже казавшегося суровым, основателя курсов к коротко стриженным волосам, небрежной одежде. Но и о его доброте — многих неимущих Владимир Иванович освобождал от платы.
Как в письмах Чехова и воспоминаниях о нем не отразилась его студенческая жизнь, так в воспоминаниях Марии Павловны и ее приятельниц курсы почти не упоминались. Неизвестно даже, закончила она их или оставила по какой-то причине в 1885 году, начав преподавание в московской частной женской гимназии Л. Ф. Ржевской. Вероятно, приятельский круг старших братьев — художники Левитан, Коровин, Шехтель, музыканты М. Р. Семашко, В. С. Тютюник, А. И. Иваненко — привлекал ее больше, чем студенческие кружки. Там молодых людей поверяли отношением к учениям Лассаля и Милля, там в любви объяснялись по Спенсеру и обсуждали рефераты, вроде «Подведем мину под Шопенгауэра и взорвем его».