Когда сторожка осталась сзади, Воробьев, взглянул последний раз, так и застыл на месте: на крыше амбара сидел человек, а за амбаром стояли под седлом три лошади.
— Поляки!
Минуты две все шестеро растерянно переглядывались.
— Что делать?
— Ребята, здесь один с лошадьми останется, а впятером пойдем, лошадей угоним, а, может, и побьем там! — возбужденно прошептал Воробьев.
Согласились. Слезли с коней. Оставили Скопина сторожить лошадей, а сами змеями поползли леском к сторожке, к амбару.
Как будто и недалеко до сторожки, а ползли чуть не целую вечность.
Подползли.
Лошади стоят, пожевывая кору со свежих бревен амбара. На крыше лежит поляк, прикрыв голову веткой.
— А где же остальные двое? — шепнул Воробьев.
Ребята покачали головами.
— Вы тут стоп. В случае чего, стреляй в того — на крыше — а лошадей угоняй, а я полезу посмотрю, кто в амбаре там.
Привязанные лошади настороженно подняли головы.
Воробьев обполз амбар справа и подлез к дверям. Двери раскрыты. Заглянул внутрь. Сначала ничего не разобрал, в темноте со света, но услышал храп. Потом явственно выплыли две лежащие на сене фигуры.
Какая-то сила прижала Воробьева к земле. Не может пошевелить ни рукой, ни ногой. А тут как на зло куры. Ходили по двору и подошли вплотную к неподвижно лежащему Воробьеву. Он повел на них глазами, а они как шарахнутся от него и ну кудахтать.
Из сторожки вышла крестьянка. Воробьев прильнул к земле, и женщина, сосчитав кур и не заметив в высокой траве разведчика, ушла обратно.
Воробьев перевел дыхание и опять заглянул в амбар.
Винтовки у спящих лежат по сторонам.
«Сначала заберу винтовки», — решил Воробьев.
Не дыша, подполз к винтовкам и вытянул их за амбар.
«Одного не испугаются, да и карабин свой оставил у ребят. Позову еще Павлюка. Двоим складнее будет забрать этих».
Пополз к своим. Передал винтовки.
— Смотрите, вы этого с крыши не пускайте, — распорядился, отползая, Воробьев.
Вдвоем вползли в амбар.
— Я подойду, разбужу, а ты стань с карабином на прицеле, — шепнул Павленко. — Я потом им руки свяжу и тихо выведем к своим.
Подошел и толкнул спящих. Один, не обратив внимания, перевернулся и вновь захрапел, а другой поднялся и сел, непонимающе оглядывая ребят.
— Тсс, — зашипел на него Воробьев.
Поляк вскочил.
Павленко угрожающе поднял винтовку. Воробьев моментально сорвал с опешившего поляка какие-то шнуры и сказал: «Руки вместе назад».
Поляк покорно сложил руки. Воробьев подошел и быстро скрутил руки шнуром.
Второго связали почти спящего. Вывели осторожно и, прижавшись к стенкам амбара, отвели к своим.
Сидевший на крыше, ничего не подозревая, стал что-то насвистывать.