— При одновременной детонации всех суббоеприпасов боевой части в атмосфере первого типа произойдёт взрыв, эквивалентный по мощности классу «Л-10». Взрывы будут осуществлены исполнителями из ПВД. Первый взрыв будет произведён возле «северной базы» армии на Таллане. Где будут производиться остальные взрывы, мне неизвестно, инструкции были на запечатанном блоке, я не знаю, что там.
— Предположи, — предложил он ему.
— Я не знаю. — Раненый явно занервничал, глаза его забегали, перебирая варианты, на лице появилось паническое выражение. — Я не могу ответить. Возможностей слишком много! — практически выкрикнул он.
— Так, спокойней, спокойней, не надо отвечать на тот вопрос.
Алекс оглядел палату в поисках стула, но безрезультатно — похоже, на посетителей тут не рассчитывали. Подтащив к койке с эсбэшником небольшую тумбочку, он уселся на неё и, ещё раз мысленно пожалев о том, что у него с собой нет диктофона, предложил раненому:
— Расскажи мне содержание оперативного плана, подробно…
И эсбэшник начал рассказывать. Очень быстро, явно торопясь. Выстреливая слова беспокойной скороговоркой. Казалось, что он стремится рассказать всё как можно быстрее, избавиться от этих вопросов, как от чего-то, причиняющего боль. Периодически он срывался на вовсе неразличимый речитатив, и Алексу приходилось его останавливать, начиная заново.
Спустя пятнадцать минут, когда он понял, что, похоже, узнал всё, что мог узнать, лежавший перед ним сайн имперской службы безопасности тяжело, с хрипом дышал, беспокойно бегая глазами по комнате в ожидании новых вопросов. Похоже, сыворотка продолжала действовать, и всё, что он мог, это только отвечать. Но спрашивать было нечего.
Алекс уже в принципе узнал всё, что хотел: он знал, что ПВДшники эвакуируются через шестую транзитную станцию и что сегодня по плану последний день эвакуации, так что стоило бы поспешить. Потому что скоро должно было начаться совсем уж жестокое веселье с подрывом бомб, высадкой сил прибывшего имперского флота и прочими событиями, в которых не хотелось принимать участия. О событиях, связанных с лордом Кассардом, этот человек ничего не знал, о том, что происходит за пределами Талланы, тоже. Оставалось понять, что с ним делать.
Он стоял, нависая над койкой, пытаясь понять, как поступить. На уровне сознания ему казалось, что самым разумным решением было бы застрелить эсбэшника. Просто на всякий случай. Но он очень быстро понял, что не сможет вот так вот застрелить раненого, который к тому же лично ему ничего не сделал. Да и к тому же выстрел и связанная с ним рана привела бы к срабатыванию биомониторов, а значит, и к совершенно ненужным проблемам с местным персоналом и, возможно, с повстанцами.