– А чё, товарищ майор? А мы ничё… Сидели тихо-мирно, никому не мешали…
– А чего сидели-то, родной? – ласково спросил я.
– Решили отметить освобождение города Орел от немецко-фашистских захватчиков, товарищ майор!
Тут мне уже не хватило воздуха.
– Молча-а-ать! Смирно! Орел освобожден в начале августа, а сейчас уже двадцать пятое число, считай – месяц прошел! – Я постарался взять себя в руки. – Значится, так, ребяты! Как вы ко мне пришли – так и уе… уйдете отсюда. Я многое могу понять и простить, но подобного… Нам через три недели на фронт, такой балласт мне даром не нужен. Служите, ребяты, в тылу. Пусть на вас ассенизаторы свои телеги возят. Устал я от вас. Ремни с оружием снять! Старшина, прими. Отведи их, Петрович, в кубрик, к чертям собачьим. Не хочу я на них время тратить. Без толку это… пошли, пошли. Полковник, а вы куда? Вы ляжете прямо тут, на полу. Вопросы?
– Виктор… – начал канючить полковник Сталин.
– Я тебе не Виктор, млять! Я тебе командир боевой эскадрильи майор Туровцев! Совсем с этим отребьем зенки залил! Не будешь тут спать – пошел на хрен! Петрович, проводи!
Петрович засмущался. Все-таки фамилия Сталин была для него связана с кем-то другим. Тут, мягко выпроводив Петровича в коридор, в комнату зашел капитан Извольский.
– Командир, ты…
– Нет, Кирилл! Нет. Сегодня для них кредит кончился. Спишу на хрен! Не нужны они такие. Сам же видишь…
– А ты выйди, Виктор, посмотри… – поманил меня пальцем Извольский.
Я нехотя вышел в коридор. Вдоль стеночки стоял весь личный состав эскадрильи. В строю и в полной форме. Перед ними, на коленях, без ремней, стояли три бандита. На их мордах я заметил следы от слез…
– Товарищ майор, не гоните… – глухим, низким и безжизненным голосом попросил старший лейтенант Черкасов. – Не жить нам иначе. Мы клянемся… Вот, на коленях, перед людьми клянемся, что все…
Я хотел верить и не мог верить. Кирилл кивнул, можно. Дима Петраков показал бандитам кулак и подмигнул мне – можно. Капитан Рыбкин тоже кивнул – можно.
– Пошли вон! К себе, в кубрик. Завтра я вам определю наказание. Всем – отбой! Мухой!
Вот такие вот у нас тут шутки и пляски бывают, ребята!
* * *
Я вспомнил прошедшую ночь. Ни дня без шутки и без приключений!
А потом произошло еще одно приключение, о котором я просто обязан рассказать…
Дело было так. Я стоял на крыле «Яка-третьего», давая указания старлею Кулагину перед учебным вылетом. Стараясь перекричать рев мотора, я орал: «…И больше – ничего! Понял? Строго по намеченному плану! Ты еще не владеешь самолетом в должной мере, понял? Ну, давай!»