Последние недели выдались хлопотные, некогда передохнуть, собраться с мыслями. И вот выдалась минутка поболтать с умным че… – чуть было не подумалось «человеком». Лежащий тихонько рассмеялся.
– Какого лешего ты потащился в Ялту? – укоризненно молвил Черт. – На кой тебе сдался мелкий грызун Спиридонов? Зачем было подвергать себя риску перед огромным делом? Не стыдно тебе, Дятел?
«Дятлом» человека с папиросой звали те, кто знал, чем он занимается на самом деле. Всегда, с самой юности, он брал только птичьи клички. Ему нравились птицы. Потому что летают. А нынешняя кличка возникла из прекрасной, хоть малоизвестной поговорки «Дятел и дуб продалбливает».
– Не дурак ты после этого? – присовокупил силуэт. – Наследил, теперь расхлебываешь.
В жизни никто бы не посмел разговаривать с Дятлом так задиристо. Черт был язвительный, с подковыркой. Но толковый, нередко подсказывал дельное. Другого собеседника, с кем можно поговорить по душам, у человека с птичьим прозвищем на свете не было. И очень хорошо. Один слюнявый поэт сказал: «Никто из людей не остров». А Дятел думал про себя, что он именно остров. Причем большой. Такой большой, что может считаться материком. Как Австралия. Или даже еще больше.
Что такое остров? Это твердь, со всех сторон окруженная бессмысленной, жидкой, волнующейся массой.
– А пошел ты, – ответил Дятел. – Всякий трудовой человек должен иметь право на отпуск. За это и боремся. У меня всё подготовлено, теперь только ждать. Ну съездил я, развеялся. Что такого?
– Охотишься на Слона, а погнался за крысой. Глупо.
– Зато приятно. Взбодрился.
Легкомысленный диалог прервался.
Вся жизнь Дятла подчинялась одной огромной цели. Ни с кем кроме Черта он про это никогда не разговаривал. А думал часто. Почти всё время.
Еще в раннем детстве увидел в зоосаде огромное, грязное, тупое животное. Слон был гигантский, мальчик – маленький. Но мальчик протянул палец, прищурился: «Паф!» – и представил, как исполин валится, болтая в воздухе бревнообразными ножищами.
Охота, которой отдано столько лет, близится к завершению. Слон обречен, ему не спастись.
Партийное руководство романтически назвало операцию «От тьмы к свету», Дятел же про себя окрестил ее «Слоновья охота».
Зубчатые колесики цепляются одно за другое, молоточки стучат – всё работает, как часовой механизм.
Осталось решить последнюю задачку, самую заковыристую: как все-таки быть с охраной? Пока не придумается, приказ отдавать нельзя.
Думай, голова, думай!
Эх, помощников полно, а в самом главном кроме как на себя положиться не на кого. И всегда так было.