И второе — точно пока не скажешь, но наверняка, — у Лео, похоже, открылся целительский дар.
Однажды у крошечного, двухмесячного Сережика болел животик. Лео, думая, что ее никто не видит, — она тогда еще сильно дичилась, — подошла и положила на спеленутого, надрывавшегося от крика червячка ладонь. Буквально через минуту тот затих, успокоился и крепко уснул. В другой раз у самой Татьяны Степановны разболелась голова и разыгралось давление. Она вслух пожаловалась: беда, с кресла встать не могу. Лео, сидевшая рядом на ковре, сочувственно погладила ее по руке — и очень скоро Татьяна Степановна осознала, что чувствует себя не просто хорошо, а лучше, чем в молодости.
Она приглядывалась, копила факты. Их давно набралось порядочно, однако Татьяна Степановна ни с кем не делилась наблюдениями, а если другие заметили то же самое, они тоже пока молчали. Но Лео помогла даже Наташке, с которой они были не то чтобы в контрах, но старались друг друга не замечать. Сережику тогда исполнилось восемь месяцев, и у Наташи стало заканчиваться молоко — она вышла на работу на полставки, бегала домой кормить и, видно, совсем измоталась. Сережик от прикорма покрылся диатезными корками. Врач, сокрушаясь, сказала:
— Сейчас бы самое лучшее — временно перевести его исключительно на грудное вскармливание. Но раз молока не хватает… нельзя же морить мальчика голодом. Придется решать проблему иначе.
Клепушка издалека услышала — Татьяна Степановна поняла по тому, как изменилась ее поза, — и вместе со всеми вышла в прихожую провожать докторицу, чего никогда раньше не делала. А там будто ненароком провела рукой по Наташиному плечу.
И вот оттого ли, нет, а на другой день молоко пришло с новой силой.
«Гены», — в который раз изумилась Татьяна Степановна, вспоминая эту историю. — «Бабка была ведьма, и внучка такая же».
Она глянула на часы и спохватилась: Сережику время гулять. Что ж Наташка не чешется? Выходной у нее сегодня, давно могла бы собраться, а то либо обед и сон отодвигать, либо погуляют всего ничего.
— Наташа! — громко крикнула она. — Вам пора! Режим ребенку собьешь!
В коридоре послышались торопливые шаги.
— Я почти готова, — ровно произнесла Наташа, появляясь на пороге.
Удивительно — никогда не раздражается, будто у нее не нервы, а стальные провода.
— Клепушку с собой возьмите и Цезаря, она за ним последит.
— Конечно.
— Скажи ей тогда, чтобы одевалась.
— Я уже сказала. Она вроде не хочет. Еще раз позову. Но вообще сегодня тепло, одеваться особо ни к чему.
— Все равно, кофту пускай возьмет. И Сережику не забудь.