— К тому же я храплю, — признался Джеймс.
— О да. Это чистая правда.
— Вы просто нахал, мистер Харви.
— Но очень рассудительный и умный нахал. Очень умный. И если бы мне удалось переубедить тебя, то мы с тобой могли бы отплыть в Индию на одном из твоих кораблей. Здесь, в Англии, чертовски холодно.
— Нет, — возразил Джеймс, — мне нравится здешний климат. Даже когда моросит мелкий противный дождь. Лондон — это мой следующий шаг, Дэниел. Еще один мир, который я должен покорить. Если хочешь, можешь вернуться в Индию, но я останусь здесь.
— Мы с тобой вместе сражались с пиратами, мы заставляли султанов и прочих правителей кланяться нам в ноги. Мы бегали за женщинами так, словно секс стал нашей новой религией. Теперь ты говоришь мне, что хочешь завоевать Лондон. И как ты собираешься осуществить этот грандиозный план? Ты намерен жениться. — Произнося последнее слово, Дэниел брезгливо поморщился. — Ты меня разочаровал.
— Нам пора повзрослеть.
— Я не хочу взрослеть.
— Что ж, а мое время уже пришло. Если тебя это как-то успокоит, то могу сказать, что Лэвенхем сам предложил мне жениться на его дочери. У него, конечно, графский титул, но совсем нет денег. Он разорился, сделав несколько неудачных инвестиций. Лина — его младшая дочь и единственная надежда на то, чтобы поправить свое финансовое положение.
Выслушав друга, Дэниел тихо чертыхнулся, но Джеймс, махнув рукой, прервал его.
— Я уже принял решение, Дэниел. Влияние, которым обладает Лэвенхем, стоит недешево. Союз с графом сделает торговую компанию «Феррингтон и Харви» одной из самых могущественных в Англии. Очень скоро мы с тобой будем полностью контролировать торговлю с Китаем и станем очень богатыми людьми. Помнишь, как мы мечтали об этом дне, когда у нас на двоих было полпенса?
— Да, но я и представить себе не мог, что у тебя будет шепелявая жена.
— На ярмарке невест почти все девушки шепелявят, — осторожно напомнил ему Джеймс. — Это очень модно.
— Но почему Лэвенхем не торопится давать свое согласие на твой брак с его дочерью?
— Потому что его жена не желает даже слышать об этом. Она хочет, чтобы Лина вышла замуж за человека с титулом.
Как и подобает преданному другу, Дэниел немедленно принял сторону Джеймса.
— Ты происходишь из хорошей семьи, — сказал он. — Да, у тебя нет титула, но твоя родословная не хуже, чем у Лины.
— Графиня считает меня авантюристом, — признался Джеймс. Последнее слово он произнес с притворным ужасом.
Лицо Дэниела расплылось в улыбке.
— Что ж, она права.
— Да, но это к делу не относится. Лэвенхем не сможет найти для своей дочери более выгодной партии, чем я.