— Сэм Уайатт и Александра Уоринг, — прочитала я свои записи. — Хорошо, спасибо. Я увижусь с Александрой сегодня днем и спрошу ее об этом.
Розанна в ответ промолчала, ожидая следующего вопроса.
— Думаю, этого достаточно, — сказала я, выключая диктофон.
— Достаточно? — удивилась она. — Вы не хотите узнать что-то еще?
— Что-то вроде того, — сказала я, перевернув страницу блокнота и цитируя из него: — что «миссис Кей добрейшая, умнейшая и самая щедрая из всех людей на земле»?
— Она именно такая. — Розанна улыбнулась, слегка покраснев.
— Знаю, — сказала я, вставая. — Спасибо, что подтвердили это.
И я покинула квартиру Розанны, зная, что мне предстоит интервью с бывшей любовницей Касси.
Александра Уоринг что-то читала за столом, когда я вошла в ее кабинет. Она подняла взгляд, улыбнулась, встала и обошла стол, чтобы пожать мне руку.
— Как дела? — спросила она. — Я слышала, они поймали стрелка, причастного к убийству Мейерза.
— Предполагаю, вы знаете больше меня, — смущенно заявила я, с трудом заставляя себя смотреть на нее. Она была такой дружелюбной, что я страдала от чувства вины перед ней.
— Здесь, должно быть, замешана мафия, вам не кажется? — спросила она, жестом указывая мне сесть на банкетку. Сама села в кресло напротив. — Кто еще мог направить русского головореза из Куинса застрелить лонг-айлендского консультанта по токсическим веществам в Каслфорд?
— Это одному Богу известно, — ответила я, вынимая диктофон. Перед моим мысленным взором промелькнул кусок бетона, оставленный у меня на пороге. Я взглянула на Александру, и она показалась мне обескураженной моим ответом, и только тогда я поняла, как легкомысленно, должно быть, он прозвучал. — Извините, я хотела сказать…
«Она очаровательна. Эти глаза, улыбка, ее элегантность. Власть. Я вижу, что притягивало к ней Касси».
— Вы правы, наверное, убийца решил, что будет гораздо лучше совершить преступление где-то еще, а не на Лонг-Айленде, где люди сразу догадались бы, что это как-то связано с его бизнесом.
— Значит, вы тоже думаете, что это мафия?
— Или что-то в этом роде.
— Как продвигается очерк?
— Хорошо, — ответила я. — Люди проявляют понимание.
— Прекрасно.
Начало было высокопарным, и в этом была моя вина. Уж очень разные мысли лезли мне в голову.
— Мне нравится ваш кабинет, — сказала я, когда диктофон был уже включен. — В нем много растений.
— Спасибо. Хотя не все это любят. Некоторые говорят, что я развела здесь сырость и что это влияет на систему вентиляции. — Она рассмеялась.
— Поэтому в вашем кабинете, — сказала я, — всегда свежий воздух.