Шеф полиции медленно поднялся и направился к двери.
— Вы уходите, мистер Редфорд? — поинтересовался судья тоном, не оставлявшим сомнений в его недовольстве.
— В мои обязанности не входит сидеть здесь и выслушивать напыщенных индюков вроде Робби Флэка, — бросил шеф полиции.
— Мы еще не закончили, — сурово заметил судья Генри.
— На твоем месте я бы остался, — заметил мэр, и Редфорд сел у двери.
Робби посмотрел на Кербера и Коффи и сказал:
— Вчера вечером вы устроили маленькую вечеринку на берегу озера. Думаю, теперь эта вечеринка закончилась.
— Мы всегда подозревали, что у Донти есть сообщник, — наконец выдавил Коффи, и его слова повисли в воздухе, будто подчеркивая абсурдность сказанного. Кербер тут же согласно кивнул, хватаясь за любую возможность обелить себя.
— Господи Боже, Пол! — не выдержал судья Генри. Робби расхохотался. У мэра отвисла челюсть, так он был поражен.
— Потрясающе! — закричал Робби. — Просто великолепно! Неожиданно появляется еще одна версия, о которой раньше никто не знал! Версия, не имеющая ни малейшего отношения к правде! Новый поток лжи! У нас есть сайт, Коффи, и мой помощник Карлос начнет вести там учет ложных версий и фактов. Всех случаев вранья, которым вы нас оба пичкали вместе с губернатором, судами и, может, с дорогой судьей Вивиан Грейл, если нам удастся ее отыскать. Вы врали целых девять лет, чтобы расправиться с невинным человеком, а теперь, когда мы знаем правду и вся ложь выплыла наружу, вы никак не уйметесь и продолжаете врать! Меня тошнит от тебя, Коффи!
— Судья, мы можем уйти? — спросил Коффи.
— Одну минуту.
Зазвонил сотовый, и Карлос поднес его к уху.
— Это из криминалистической лаборатории, Робби.
Флэк взял телефон. Разговор был коротким и не принес никаких неожиданностей.
— Личность установлена. Это Николь, — сообщил Робби.
Все подумали о девушке, и в кабинете стало тихо. Наконец судья Генри нарушил молчание:
— Меня беспокоит ее семья, джентльмены. Как мы обо всем сообщим ее родным?
Дрю Кербер покрылся потом, он задыхался, будто его вот-вот хватит удар. Но он думал не о Николь, а о своей жене, детях, больших долгах и собственной репутации.
Пол Коффи даже представить не мог, как сказать Риве о неожиданном повороте событий. Нет, он не станет с ней разговаривать! Пусть его посчитают трусом, но иметь дело с этой женщиной он не будет. Признать, что они засудили и казнили невиновного, было выше его сил.
Увидев, что желающих не нашлось, Робби заметил:
— По понятным причинам на меня тоже нельзя рассчитывать. Мне предстоит поехать к Драммам и все рассказать им.