— Думаю, вы поступили неразумно. — Это было его первой реакцией.
— Но журналистка все знала сама, мистер Лэйерд. Она располагала проверенными фактами и фотографией. Как же я мог отрицать очевидное?
— Вы не обязаны отвечать на вопросы журналистов. Разве вам это не известно?
— Известно, но я не собираюсь ничего скрывать. Я сделал то, что сделал. И я не хочу ничего замалчивать.
— Ваша позиция, пастор, вызывает уважение, но вы наняли меня как специалиста. Я считаю, что рассказать об этом следовало при других обстоятельствах и в другое время, более для нас благоприятное.
— Прошу меня извинить. Я ничего не понимаю в праве. А сейчас я уже окончательно запутался в юридических тонкостях и бесконечных процедурах.
— Разумеется. Это происходит со всеми моими клиентами. Поэтому люди и обращаются ко мне за услугами.
— Значит, я все испортил?
— Не совсем так. Но будьте готовы к тому, что может начаться настоящий ад. Прошу извинить за такое выражение, пастор. Думаю, об этом обязательно напишут. Вряд ли в связи с делом Драмма появятся новые факты, а вот ваш рассказ внесет в эту историю свежую струю.
— Выходит, я ошибся, мистер Лэйерд. Помогите мне. Как эта статья скажется на моем деле?
— Кит, поймите, нет никакого дела. Нет никаких обвинений, и, возможно, они так и не прозвучат. Я разговаривал после обеда с окружным прокурором — мы с ним друзья. Ваша история произвела на него большое впечатление, но он не собирается давать делу ход. Правда, он этого не исключал, но, боюсь, все упирается в Бойетта. Сейчас Бойетт — самый известный преступник, разгуливающий на свободе. Сегодня ему предъявили обвинение в убийстве в Миссури, может, вы видели…
— Да, я читал об этом пару часов назад.
— Его фотографии постоянно показывают по телевизору, и будем надеяться, что его поймают. Сомневаюсь, что Бойетт вернется в Канзас. Пусть им занимается штат Миссури. Если его арестуют до того, как он совершит новое преступление, думаю, окружной прокурор не станет раздувать дело.
— А как насчет огласки моего участия в этом деле?
— Посмотрим. Очень многие посчитают ваш поступок достойным уважения. Вряд ли кто-то сможет осудить вас за желание спасти Донти Драмма, особенно в свете выяснившихся обстоятельств. Мы выпутаемся, но только, пожалуйста, больше никаких интервью.
— Обещаю, мистер Лэйерд.