Все, что происходило дальше, было словно в тумане. Марат привязал меня к стулу и, как только стемнело, принялся перетаскивать тела своих дружков во двор и бросать в колодец. Когда все было сделано, он отвязал меня от стула и повел на летнюю кухню.
– Послушай, давай моих ребят помянем. Пожелаем им, чтобы земля была для них пухом. Может быть, я и сволочь последняя, что так с ними поступил, но это деньги. Тем более, на кону стоит слишком большая сумма. Если бы я этого не сделал, то уверен, что это сделал бы кто-то из них, и я бы тоже уже лежал в том колодце, – словно оправдывался Марат.
Он поставил на стол бутылку русской водки и какую-то нехитрую закуску.
– Соскучилась, наверно, по русской водке? Почти два года в больнице отбарабанила и вкус-то ее уже забыла.
– Я водку вообще никогда не пила.
Я смотрела на Марата испуганным взглядом и думала о том, что в последний раз я пила шампанское вместе со Степаном на озере, находящемся на территории клиники. С тех пор я ни разу не употребляла алкоголь и не испытывала по этому поводу ни малейшего сожаления. Но когда Марат все же налил мне рюмку водки, я выпила ее, не задумываясь, и закусила соленым огурцом. Мне было страшно. Я попала в ситуацию, в которую даже теоретически трудно попасть. Никогда не думала, что бандитизм процветает не только в России, но и далеко за ее пределами. Например, в такой благополучной стране, как Швейцария. Отечественные отморозки добрались даже туда.