– У нас были прекрасные и гармоничные отношения.
– А вы не могли бы дать мне несколько ваших совместных фотографий?
– Нет. Мы редко фотографировались.
– Но хоть одну фотографию?
– Нет. Это наш личный архив.
– Неужели в вашей совместной жизни все было настолько безоблачно? Имелось ли в вашем доме оружие?
Я отвела от себя руку журналистки и процедила сквозь зубы:
– Если ты сейчас от меня не отвалишь, я нажму в самолете стоп-кран и сойду. Если бы ты знала, как меня уже достала...
– Надя, я оценила ваше чувство юмора, – нервно улыбнулась девушка. – Теперь я вижу, что вы не такая белая и пушистая, какой стараетесь казаться. Вы с Омутом два сапога пара.
– А я и никогда не сомневалась в том, что мы два сапога пара.
Видимо, журналистка поняла, что из меня больше не вытянешь даже слова и, спрятав свой диктофон, взяла журнал и демонстративно отвернулась от меня.
Я вновь закрыла глаза и принялась думать теперь уже не о Степане, а об Омуте... Мне тяжело было думать о том, что Степан и Омут – одно лицо. Получается, что заботливый и благородный Степан в прошлой жизни был самым настоящим убийцей.
Из телевизионных новостей и газет я часто слышала о киллерах, и само это слово всегда вызывало у меня неприязнь и страх.
Заказные убийства происходят почти каждый день. Они уже давно никого не удивляют, не вызывают паники. Я никогда не задумывалась над тем, какая же психология должна быть у киллеров. Как же самого себя нужно перебороть, чтобы настроиться на убийство?
Киллер должен быть снайпером. Он делает контрольный выстрел, чтобы удостовериться, что человек действительно убит. Киллеры чаще всего убивают в подъездах домов, в загородных домах и автомобилях. Мне кажется, что получить заказ на убийство киллеру несложно. Сложно получить за это деньги и вовремя выйти из игры. Значит, Степану это хорошо удавалось. Ведь при оплате кровавой услуги часто возникают самые конфликтные ситуации, и заказчики лихо избавляются от исполнителей.
Быть может, поэтому Степан так спокойно вел себя в ту ночь, когда я убила его племянника. Потому что сам очень много убивал... Степан начал новую жизнь, а фактически ушел на дно. Видимо, он понимал, что у него уже нет шансов остаться в живых. Есть только один способ – скрыться, раствориться, изменить внешность, имя, документы и местожительство.
Ведь если так разобраться, то убить Степана мог кто угодно. Кто-нибудь из бывших заказчиков или сотрудники спецслужб. Видимо, в тот момент, когда я встретилась со Степаном, он решил уйти на покой, потому что психологические нагрузки киллера очень высокие. Однажды он понял, что сильно устал, что просчитать все невозможно, что или он полностью подорвет свои силы, или его в конце концов убьют. Убивая сам, он хорошо понимал, что за ним охотится смерть и, пуская пули в других, он сам ходит под пулями.