Утром мне было плохо, но мысль об отъезде мобилизовывала. Тут выяснилось, что у Гурама сломалась машина. Часа за полтора до отхода нашего поезда стало окончательно ясно – она больше не ездок. И все же мы до сих пор с признательностью вспоминаем Гурама. Откуда только он выкопал и пригнал ПАЗик с надписью на борту «Мороженое» к нашему сообществу измученных ожиданием людей, торчавших на солнцепеке с чемоданами и сумками? Наши номера уже готовились к заселению новых жертв, а покинуть свой пост означало для каждого из нас не что иное, как распроститься с надеждой уехать…
Кузов ПАЗика оказался заполненным мороженым, оставался небольшой закуток площадью около полутора квадратных метров и никто не верил нашему убеждению, что там запросто разместится шесть человек с вещами. Рыдающую непонятно уже от чего Наташку усадили рядом с водителем, в тайне надеясь, что утомленный таким соседством, он домчит нас на вокзал в мгновение ока. И не ошиблись. Уже через пять минут он прибавил скорость и пообещал подвезти нас прямо на перрон. Лишь бы «девушка» успокоилась. Я думаю, всем доводилось слышать «Полет шмеля» из оперы «Сказка о царе Салтане». Так вот мы летели быстрее. И все бы ничего, если бы у Туапсе не застряли в пробке из-за камнепада…
Не буду говорить об обуревавших нас чувствах. До сих пор на этом месте рассказа язык цепенеет, хотя в итоге водитель выполнил свое обещание с честью – вывез нас прямо на перрон за минуту до отхода нашего поезда.
Наташкин вопрос насчет денежных затрат на кратковременную поездку к морю был справедлив и как нельзя более актуален. Пожалев свои деньги, мы не вляпались бы в очередную неприятность, оставив заодно в целости и сохранности собственное здоровье и нервы. К тому же мне почему-то совсем расхотелось ехать к морю. Скорее всего, напомнила о своем существовании интуиция. Но что значат ее предостережения, если судьба уже распорядилась нами!
Вечером после небольшой обзорной экскурсии по карте Российской Федерации и большой словесной перепалки, именуемой спором, ничего похожего на истину не родилось. Расплодились сплошные обиды. В том числе и со стороны наших кошек. Плюшке и Шустрику дважды прошлись по хвостам. Один разок я, второй – Наталья. Взаимные упреки прекратились только после возвращения с работы Дмитрия Николаевича.
Начну с того, что Димка слишком долго копался в прихожей. Нельзя же полчаса раздеваться и испытывать терпение вешалки, расправляя складки на кожаном пиджаке, пока тот не свалился на пол. Димка разозлился и чертыхнулся. Тут наступила моя очередь: