И не было конца и края тяжким воспоминаниям, словно нарочно мучивших и истязающих мою совесть и душу чувством вины за все неправедные поступки и дела что совершил я за свою долгую и совсем несчастливую жизнь, насыщенную кровавыми событиями. Я заново пережил неудачную первую любовь и тяжесть разлуки с любимой девушкой, снова очутился за школьной партой и пошел в детский садик. На этом месте воспоминания стали смутными и расплывчатыми, словно сонный морок, а когда свет перед глазами стал затухать и я понял что возвращаюсь в утробу, на этом месте меня охватил поистине животный ужас и боль, которые даже не передать словами и чувствами… рождаемся мы в муках и в муках умираем…
Даже во тьме долгой ночи длиной в девять месяцев жизнь не останавливается и не прерывается, происходят постоянные процессы настолько чуждые мыслящему человеку, что это все равно, что представить себе жизнь отдельно взятой клетки, не обладающей никакими органами чувств. Но в отличие от неразумной клетки, живой человеческий зародыш в утробе все слышит и ощущает, но видят боги, это последнее место, куда бы я хотел вернуться…
– Они лежат в глубоком сне, подобном смерти, – эхом повторял я слова звучащие в голове. – Ужасные создания, рожденные из тьмы и хаоса. Ожидая освобожденья, взывают к нам из бездны Вселенной! Они жаждут жизни, жаждут пробужденья и насыщенья терзающего их голода. Логрус способен открыть портал во внешние пространства… и мир, который все знали, изменится. Галактика содрогнется от ужаса и навсегда погрузится в вечную тьму.
Напрягая волю в нечеловеческих усилиях прервать поток страшных образов, уже на грани нервного истощения и безумия я смог оторвать руки от поверхности инопланетной машины-ретранслятора, не желавшей отпускать меня. Как только мои руки стали свободны, ретранслятор покрылся алыми трещинами и за какие-то пол минуты стал распадаться на тлеющие куски. Тут же окружающий меня мир задрожал мелкой дрожью. Движущие стены остановили свое бесконечное движение, и корабль стал медленно погружаться в болото. На раздумья не оставалось времени. Я что есть силы, оттолкнулся от пола и быстро полетел к медленно закрывающемуся люку, готовому навсегда замуровать меня внутри этого страшного склепа.
Когда я смертельно уставший вернулся к стоянке каравана хлорианцев, лишь следы да борозды древесных червей оставленных в мягкой почве напоминали об их недавнем здесь пребывании. Кто бы не спугнул караванщиков, они не стали дожидаться моего возвращения а, быстро собравшись, двинулись в путь, оставив мне, на случай если я вернусь духовое ружье с поясом полным костяных дротиков и кожаные меха с чуть затхловатой водой.