– Помогай! – Она встала на колени и старенькой лопаткой принялась соскребать земляной слой. – Я-то не густо пересыпала… не густо… раньше-то больше было.
Земли и вправду оказалось на полпальца. А под нею обнаружились доски, хорошие, прочные. И ручка медная. Тянуть пришлось изо всех сил, но Калма старалась, потому как интересно было взглянуть на то, что прячется под крышкой.
Дыра. Черная. Круглая. Ровная, как будто кем-то вычерченная.
– Погодь… тут лесенка есть… целая. Точно, целая. Ну что, не испугаешься?
Старуха вытащила веревочную лестницу и, размотав, кинула в дыру. Из котомки появилась старая масляная лампа.
– Я пойду, а ты за мной. Аккуратненько. Держись хорошо, и все получится.
Старуха исчезла в дыре.
Страшно. Гулко. А если там внутри… что? Что-то, на что нельзя глядеть. Оно спит-спит, а потом проснется и съест ее.
– Ну же, – донесся снизу голос. – Тут неглубоко.
Веревка больно впилась в руки. Колени дрожали.
И страшно было, что веревка оборвется… или нога соскользнет… или случится что-то другое, но тоже ужасное.
Оказалось, и вправду неглубоко.
– Запоминай дорогу. А не запомнишь, то смотри на знаки. Вот, – старуха поднесла лампу к стене, показав крохотную стрелочку, выцарапанную на камне. – Это дед твой ставил. В самый первый день, когда нашли только… Они еще не знали, чего нашли.
Каменный пол идет под уклон. Стены сближаются. Отсветы пламени скачут по трещинам и уступам. Старуха вдруг молодеет. Сумрак стирает морщины, и лицо становится почти красивым.
Она на маму похожа… Мама не вернется.
Почему?
Из-за Калмы. Она – чудовище.
– Твой дед сказал, что такого прежде не видел. Открытие мирового значения. Подземный храм. А по мне, так обыкновенная пещера.
Коридор заканчивается. Пещера велика. Настолько велика, что не видно краев. А потолок пронизан крохотными дырами, сквозь которые проникает свет, разукрашивая камни всеми цветами радуги.
Желтый. Зеленый. Красный.
Старуха не гасит лампу, но ставит ее на ящик. Их много – десять или больше – выстроились вдоль стены. От ящиков все еще пахнет деревом и соломой.
– Там ее нашли, – старуха указывает в темноту. – Я им говорила, что нечего мертвецов тревожить. А они посмеялись. Суеверия, дескать. Глупые. Народный фольклор. А они, значит, ученые. Ну и где теперь эти ученые? Что от них осталось?
Калма не знает, что ответить старухе. Она выпускает ее юбку и решается отойти. Шаг. Два. Три… Стена с черным пятном хода. Туда идти нельзя. Почему? Нельзя и все.
– Гляди, осторожней. Тут легко заблудиться.
Старуха вытаскивает складной стульчик и садится.