Дверь передо мной открылась, и в комнату вошел мужчина лет хорошо за пятьдесят. Каждый год его жизни был щедро запечатлен на лице, однако взгляд ясных, чуть насмешливых глаз, как и энергичная манера двигаться, предупреждали, что хозяина апартаментов рано записывать в старики. Он был невысок ростом и, должно быть, не столь могуч, как его предок. Но было в нем то, что неуловимо роднило с храбрейшим из храбрых, лейтенантом гасконских пистольеров, Мано де Батцем. Будто стоишь рядом с дремлющим леопардом, который вот-вот откроет глаза и кинется на добычу.
– С кем имею честь? – кивая не столько мне, сколько сопровождающему, поинтересовался хозяин.
– Вальтаре Камдель, барон де Вержен, капитан пикардийских шевальжеров, личный посланец его высочества, принца Конде и русского императора Павла.
– Забавно, – внимательно оглядывая меня, краешком губ усмехнулся крестный Мадо. – Вы очень похожи на портрет Шарля Бурбона, каким его когда-то нарисовала Конфьянс – супруга моего давнего предка. Но, что еще более забавно, примерно так я вас себе и представлял.
Плох тот маршал, который не желает всунуть свой жезл в колесо истории.
С. Лисиченко. «Маршальский жезл в народном хозяйстве»
В институтской практике редки случаи, когда оперативников засылают в разные времена одного и того же мира. Но с нами, кажется, произошло именно это. Возможно, начальство забыло сверить место командировки с нашими послужными списками. А может, это был сознательный ход, о котором нас забыли предупредить, и тогда в нем таился некий смысл, мне совершенно не ясный. Все свидетельствовало о том, что предо мной действительно потомок нашего друга и соратника Маноэля де Батца и несравненной Конфьянс де Пейрак.
Честно говоря, я был несколько обескуражен этим открытием. Представьте себе, что вы разговариваете с далеким потомком, и при этом он лет на двадцать старше вас. Конечно, сын Мано и весь последующий род де Батцев из Артаньяна не состояли со мной в кровном родстве, но в определенном смысле я мог считаться крестным этого союза. А стало быть, и всех его потомков.
– Интересно знать, – между тем продолжал барон де Батц, – почему если в мире вдруг появляется некий человек, вокруг которого начинает завариваться какая-то несусветная каша, то он обязательно похож на вас? Скажите, месье, здесь где-нибудь рядом, случайно, нет еще одного достойного кавалера, длинного, как жердь, с переносицей… – Он замялся. – Впрочем, о чем я! Мадлен писала мне о нем.
– Нет, – покачал я головой. – Рейнар очень занят, он спасает Наполеона и французскую армию из египетской мышеловки.