– Что это значит, Гаспар?! – Я сделал два шага вперед и размахнулся, словно желая влепить слуге оплеуху.
– Не бейте меня, гражданин майор! – затрещала Софи. – Вы же велели держать коня под рукой, а сами в фиакр, а я за вами… – Комедиантка закрыла лицо руками и заревела белугой. – А там это… – Плечи ее вздрагивали от всхлипов. – И тут они… А я не трогал ваши пистолеты, они сами выстрелили!
– Он что же, кого-то ранил? – Я повернулся к сопровождающему.
– Промахнулся.
– Я чему тебя учил?!
– Да я же только за рукоятки схватился, чтоб не упасть, когда ваш конь на дыбы встал!
Я влепил легкую затрещину не в меру завравшемуся мальчишке.
– Я думал, это разбойники! – слышалось сквозь рыдания. – Думал, они вас похитили, я спасти хотел…
– Простите моего бестолкового вестового. Он не столь любопытен, сколь верен.
По моим представлениям, слово «верность» в этом кругу должно было звучать своеобразным паролем.
– Располагайтесь, – буркнул проводник и скрылся за дверью.
– А вот бить не стоило! – убирая руки от сухого, как пустыня Гоби, лица, прошипела мадемуазель Готье.
– Следовать за мной – тоже. Тем более, что я даже не ударил, а так, слегка шлепнул.
– Я вам запрещаю меня шлепать по голове, для этого есть другие места. А головой я очень дорожу, поэтому и последовала за вами.
– Может быть, все же потрудитесь объясниться?
– Очень просто: через окно я увидела, что вы собираетесь отбыть из города. Затем к вам подбежал мальчишка, вы о чем-то переговорили и, оставив коня со всем добром, умчались в фиакре.
– Ну и что из этого?
– Виктор, я же понимаю, что вы с другом ведете свою игру, и, как уже говорила, хочу быть вам полезной.
– Даже так? На данный момент вы едва не погубили себя и меня.
– Ерунда, в крайнем случае, легко могла бы сказаться ревнивой возлюбленной. В конце концов, это почти правда.
– Меня радует это «почти».
– Пусть будет так. Итак, мой дорогой, как уже было сказано, раз ваша игра идет вразрез с планами нашего общего, недоброй памяти, патрона, я намерена присоединиться к ней. Надеюсь, если нам выпадет победа, она будет также и моей. Как я успела заметить, у вас, мой храбрый рыцарь, есть нелепая, пожалуй, даже постыдная для политика черта: вы умеете быть благодарным.
– Но как вы нашли меня?
– Не так уж это было сложно. Как вы знаете, я умею очень быстро переодеваться. Театр, сами понимаете. Правда, когда я спустилась вниз, фиакр уже скрылся из виду, но зато по улице шел тот самый мальчишка, чье имя вы столь любезно присвоили мне. Я подскочила к нему, запыхавшись, спросила: «Куда уехал гражданин майор?» Сказала, что у меня для него срочные новости. Он не то чтобы мне поверил, буркнул: «У зазнобы» – и пошел дальше. Расспрашивать смысла не было, но, помнится, Арман как-то ходил по названному вами адресу и потом рассказывал, что встретился там с весьма эффектной дамой. И поскольку других вариантов у меня все равно не было, я прыгнула в седло и направилась в Латинский квартал. Найти «Шишку» было нетрудно. Когда я отыскала ее, то увидела воз с винными бочками и возницу, прячущего вашу замечательную саблю под солому. – Она улыбнулась. – Согласитесь, был резон предположить, что вы находитесь где-то недалеко от своего клинка. Остальное и вовсе плевое дело.