Что означает странная рукопись? Попытка предостеречь? Подсказать? Объяснить? И почему она попала к нему? Случайность? Он чувствовал – нет. Причина? Может быть, прошлое?
Он был коммунистом. Но ведь не подличал, не обманывал. Скорее, обманывался. Верил в справедливость, в равенство. И помогал их попирать, сам того не ведая.
Из партии он ушел только в девяностом. Было у него чувство вины. То чувство, которое, как он полагал, должен испытывать любой порядочный человек. Он, Муханов, причастен к тому, что творилось. Как и миллионы других. Но разве каждый не отвечает за самого себя?..
Он подумал, что рукопись – и в самом деле откровение. Но запоздалое, напрасное. Что оно сейчас меняет? Ничего. Муханов аккуратно сложил листки и спрятал в стол.
На следующий день они исчезли.
– Вы только не пугайтесь, – проговорил странный, сдавленный, слабый голос, и в темном углу кабинета, на фоне старых напольных часов Кривенко увидел силуэт: лицо с бородкой, лысину, старомодный костюм-троечку. Он кого-то напоминал, этот нечеткий силуэт. Голос повторил: – Не пугайтесь.
Кривенко вовсе не собирался пугаться. Он, пытавшийся уснуть на уютном кожаном диване, оставшемся в кабинете еще со времен Молотова, ругавший президента – выпустил указ, который поставил страну на уши, а другим теперь отдувайся, дежурь по ночам, – он лишь озадачился: откуда в запертом помещении этот мужик? И тут до него дошло – не может здесь никого быть! Сонливость мигом улетучилась, колючий холод сковал грудь. Кривенко резким движением сел на диване. И вновь услышал:
– Не пугайтесь, прошу вас. Я не сделаю вам ничего плохого.
Свет горел в приемной, двойные двери в которую была распахнуты. Туда собирался бежать Кривенко, но подумал: «Перехватит».
– Кто это? – скорее выдохнул, чем сказал он.
– Ульянов, – прозвучало в ответ. – Владимир Ильич.
– Кто?!
– Ленин.
Тут Кривенко решил, что сон продолжается. Мало ли что может присниться. Даже Ленин.
– Простите, но я вам не снюсь, – смущенно проговорил тот, кто виднелся на фоне часов.
– Откуда вы?
– Этажом выше моя квартира, – Ленин показал рукой наверх. – Собственно говоря, я там… Но заглядываю по-соседски.
– Что вы хотите?
– Ничего, – поспешно сказал Ленин. – Поговорить. Знаете ли, ужасно скучно. Так хочется пообщаться. Но ведь проблема. Женщины особенно боятся. Только попытаешься обратиться – в обморок. Да и мужчины частенько не лучше. Так что я уж не лезу. Но вы человек крепкий. Я давно понял. А кроме того, исполнительный. Это особенно важно в том деле, с которым я хочу к вам обратиться.