В царской богоспасаемой России,
Не ждавшей обетованного Мессии, —
Ибо про него знали в каждом дворце и каждой хате,
Что он «бысть распят за ны при Понтийском Пилате
И, претерпев до конца,
Воскрес и воссел одесную бога-отца», —
В царской России тем не менее
Таково было духовное очумение:
Не случалось ни одного года,
Когда б по воле Святого Синода
Не закатывали в Сибирь,
В Соловецкий или Суздальский монастырь
Того или этого
Еретика отпетого,
«Штундиста» или «хлыста», —
Новоявленного Христа!
Но скольких Христов не сажали в колоду,
Не было им переводу.
Объявлялись они оптом и в одиночку,
Повторяя Евангелие точка в точку,
Соблюдая Христов штат без изъятия:
Была «богородица» и апостольская братия,
А что касается «мироносных жён»,-
Пёрли они на Христа, как на рожон;
Не было Христу от них отбою,-
И все смазливые собою,
И готовые лобзать Христа
И в плешь, и в уста,
Забираясь с ним на банную полку…
Вот как сбивались бабы с толку! —
Краснорожий бородач в смазных сапогах
Оказывался в «богах»
И, бормоча божественные глаголы,
Заворачивал бабам подолы!
«Апостольская» братва, глядя,
Как «благовествует» ражий дядя,
Утверждала христову веру,
Следуя его примеру:
Каждый апостол, подстриженный в скобку,
То ж имел не одну зазнобку
И немало способствовал, творя «моления»,
Приросту православного населения…
Вот такой тёмный сброд
Колпачил православный народ,
Вербовал сотни тысяч почитателей