Сергей Михайлович Майцев принял нас всё в том же кабинете, где мы уже были осенью восемьдесят третьего. Помещение блистало свежестью – совсем недавно был сделан ремонт, а стол и кресло остались теми же самыми.
— Ну, здравствуй, тезка! — Сергей Михайлович здорово раздобрел за прошедшее время. Но мало того, он обзавелся шкиперской бородкой и трубкой. И если бородка ему шла, то трубка отвратно воняла и освежитель воздуха, стоявший на столе, видимо, со своими функциями не справлялся.
Проследив за моим взглядом, Майцев-старший усмехнулся:
— Не обращай, это я курить бросаю. Ношу с собой как постоянное напоминание о том, какой мерзкой гадостью дышал двадцать лет. Стоит дома забыть – и тянет сигаретку высмолить, а пока она со мной – и желания нет. Что-то вроде овеществленной памяти.
Я слышал про разные способы отвыкания от этой привычки – от лузганья семечек до вымачивания сигарет в молоке и знал, что ни один из них не сработает, если курильщик сам не решил расстаться с сигаретой.
— У меня не так много времени, рассказывайте, что вы там надумали? — С места в карьер погнал разговор Сергей Михайлович.
Захар еще дома успел рассказать ему в основных чертах обо всем, чем мы занимались эти годы, и Майцев-старший, видимо, собирался обсудить какие-то проблемы, не видимые нами, но нам требовалось не обсуждение. Нам нужен был не совет, а он сам.
— Ну, понимаешь, пап, — начал Захар. — Мы ничего не успеваем делать. Я даже на курсы по тайм-менеджменту записывался – толку нет. Потому что элементарно не хватает рук, ног и голов.
— В Америке люди, что ли кончились?
— Нет, людей там полно. Просто только мы двое знаем о даре Серого. И если еще кого-то посвящать, то можно здорово промахнуться и облажаться – потом замаемся расхлебывать. А ты все знаешь, представительный, умный. Мы бы Изотова тоже взяли, но он старенький совсем.
— Вот как? — Сергей Михайлович поднялся со своего места и прошелся по кабинету. — И что же я стану там делать? Я ни в финансах, ни в политике ничего не понимаю. Если только за вашим душевным здоровьем следить? Но там квалифицированных психиатров не меньше, больше, скорее.
— В экономике у нас Захар разбирается получше иного министра, — вступил и я в разговор. — А вы нам нужны как представитель, как переговорщик. Вас же хрен проведешь? Вы же любую ложь на счет “раз-два” вычислите? Самое нужное для нас на нынешнем этапе качество. Просто кому-то придется встречаться со многими официальными лицами, до которых мы ни возрастом, ни фактурой пока еще не доросли. А между тем часто необходим именно такой человек – знающий обо мне, о будущем и в то же время достаточно самостоятельный. Станет ли разговаривать товарищ Лигачев с Захаром? Или со мной? Даже если нас представить миллиардерами? Вряд ли. Скорее, станет Егор Кузьмич искать того, кто стоит за спиной юнца, а никого не обнаружив, решит, что это его английская или израильская разведка на крепость пробует и потом можно пытаться до морковкина заговенья вытягивать его на серьезный разговор – толку не будет. Нужно было, наверное, вас еще тогда вытаскивать вместе с нами, но… всего не предусмотришь, даже с моим даром. Опыта и умения он не дает. Только знание о будущих событиях.