– Ваше лицо напоминает морду обезьяны, – сказала она.– Не поймите меня превратно. У вас большие глаза. Щеки ваши раздуваются и пылают здоровым румянцем. Во всем лице отражается звериная невинность. У вас действительно красивое лицо. И вновь не поймите меня превратно. Я не шлюха. Я приличная девушка из хорошей семьи, живущей в этих краях, но…
И тут, – сказал дальше джинну волчий выкормыш, – профессиональный письмописец отказался читать дальше. Он утверждал, что, поскольку среди слушателей есть женщины и дети, это будет не совсем удобно. В публике разгорелся спор по поводу его притворной стыдливости. Дело кончилось тем, что письмописец перевернул несколько страниц и продолжил историю со следующего места…
Наутро мы вновь подтвердили наши обещания, и я поднялся на борт корабля, дабы плыть дальше на восток. Если бы я только знал, что за цель была у нашего капитана и при каких обстоятельствах буду я возвращаться назад! Когда мы удалились от берегов Белуджи…
*
– Минутку, Йолл, – сказал Бэльян.– Если письмописец не согласен был читать о том, что произошло между мальчиком-обезьяной и молодой белуджийкой, это совсем не значит, что вы не можете нам об этом рассказать.
– Предание умалчивает, – сказал Йолл. Потом, после очень долгой паузы:
– Хотя ум может предположить. Но вернемся к повести о человеке-обезьяне в том виде, в каком письмописец прочел ее волчьему выкормышу, а тот пересказал джинну…
*
Когда мы удалились от берегов Белуджи и отстали птицы, которые подбирали корабельные отбросы, всех начали одолевать мысли по поводу неведомой цели нашего путешествия, расположенной к востоку от Суматры. Морякам известно множество преданий о том, что находится на краю света, и у каждого из этих преданий в команде имелся по меньшей мере один сторонник. Одни утверждали, что мир окружен бронзовой стеной. Другие говорили, что мы будем плыть, пока не натолкнемся на мир, зеркально отражающий наш собственный, и не увидим там самих себя, плывущих нам навстречу. Третьи полагали, что на краю света находится первобытная тьма, из которой создается все сущее. Четвертые считали, что там просто-напросто зловонное море без берегов.
Наконец поинтересовались мнением старшего помощника. (Хотя помощник, несомненно, был ближайшим доверенным лицом нашего молчаливого и сумасшедшего капитана, он все же умудрялся пользоваться необыкновенным влиянием среди остальных членов команды.) Мнение свое он высказал неохотно.
– Подобные вопросы бессмысленны. Спрашивать, что творится на краю света, – все равно, что спрашивать, что чувствует человек, когда он мертв.