— А у тебя все в порядке, папочка? — вдруг спросила она.
Он засмеялся сквозь слезы, застилавшие ему глаза. Как могла такая малышка задать подобный вопрос?
— Да, конечно, у меня все прекрасно. Я просто счастлив, вот и все.
— А что ты будешь делать, когда я уеду?
— Я собираюсь поехать в Палм-Бич навестить своего друга. У меня ведь есть немного друзей.
— А кто это? — Камилла поглядела на него с подозрением. Ей хотелось, чтобы ее папочка был только с ней.
— Очень старый друг по имени Мери Уитни. Она устраивает прием, и я собираюсь поехать туда на лодке.
— А ты любишь ее? — О, вероломный отец.
— Нет, конечно, нет. Это просто моя знакомая, вроде как твои подружки для тебя. Она очень забавная и часто смешит меня.
— А на этот прием придут красивые леди в красивых платьях?
— А может, мне пора уложить тебя в постельку и рассказать историю про красивую маленькую девочку, как она обнаружила волшебную стену, которая могла оживлять игрушки, если прижмешь их к ней?
Это подействовало. Папочка был сильным. Он отнес свою дочку на руках. Постелька и длинная, интересная история звучали ужасно заманчиво. Он отнес ее наверх и уложил спать. Поглаживая ей спинку, он придумывал для нее историю. Теперь он не чувствовал никакой блокировки. Сейчас все казалось просто, потому что не было судей, ни в лице его самого, ни со стороны мира. Пожалуй, вся писательская работа должна проходить вроде как для забавы, а не для славы или денег. Для того, чтобы люди засыпали счастливыми и видели золотые сны.
Она ушла. Она не дождалась драматического конца со старательно закрученным сюжетом. Она оставила его симпатичных героев и бесстрашную героиню висеть в разреженном воздухе и покинула всех их ради тихой радости сна. И теперь ее маленькая грудная клетка вздымалась и опадала, и сладкое дыхание текло сквозь ее приоткрытые губки.
Питер Стайн поправил одеяло, нагнулся и поцеловал ее в лобик.
— Я люблю тебя, Камилла, — пробормотал он. — Если бы не ты, не знаю, как бы я жил.
Криста торопливо шла через вестибюль отеля «Интерконтинентал», стараясь не забывать, что она в Майами, а не в каком-то тропическом городе. Вокруг нее праздно слонялась, нежилась и бездельничала Южная Америка. Волосатые мужчины в кожаных куртках заботливо склонялись над накрашенными пальчиками дам, похожих на танцовщиц фламенко, в то время как кипучие, воспитанные дети скакали вокруг их ног. Испанские слова шипели и шепелявили, и даже музыка звучала испанская — пасадобль, когда снисходительные американские официанты подавали шерри, который обычно добавлялся в суп. Однако Криста не обращала внимания на столкновение разных культур. Она думала лишь о том, удачной ли будет приближающаяся встреча или нет. Она думала о Лайзе Родригес.